Город, стоящий у солнца (СИ)

Пока юноша-манекен растекался мыслью по древу, а Игрок пытался вникнуть в смысл вереницы заумных слов и одновременно с тем строгими логическими доводами и силой воли преодолеть то болезненное стеснение, которое знакомо всем мужчинам, когда во всех отношениях замечательные джинсы становятся при виде проходящей мимо красотки несколько малы в промежности, девушка-манекен послушно не двигалась с места. Но стоило её напарнику замолчать, как её «атака» возобновилась — и Игрок не выдержал натиска. Он запустил левую руку манекену девушки в волосы, правой коснулся её щеки, так чтобы большой палец лёг в приоткрытые, зовущие губы. Тонкие серые кисти снова потянулись к ширинке джинсов, изящные тонкие щёки немного втянулись, когда девушка начала обсасывать пальцы Игрока, всеми силами делая вид, что думает совсем не о пальцах. Второй манекен встал на ноги, подошёл к увлечённой паре и заломил руки своей напарнице. Игрок удовлетворённо кивнул и отпустил голову девушки, но лишь для того, чтобы достать из джинсов болезненно-возбуждённый член и направить его прямо в жадно раскрытый рот серокожей девицы. Та принялась за дело с неожиданной для оживлённого манекена страстью и огнём в глазах, принимая в себя напряжённую плоть настолько охотно и глубоко, что участие второго манекена, заламывавшего ей руки, и с силой толкавшего её голову вперёд, было чисто символическим. Неизвестно, вскружили Игроку голову упомянутые феромоны и афродизиаки, или же осознание того, что перед ним не человек, а потому никто и никогда не узнает о произошедшем, и уж тем более не осудит, но в этот момент он чувствовал себя настолько свободным и раскрепощённым, что даже недавний неудачный рейд, та его часть на пике восторга и куража, которую прервала Кейра с ей бойцами, не мог бы сравниться с этим чувством. Игрок даже не попытался сдержать волну подступающего оргазма или отказаться кончать в глотку и вообще отодвинуться так, чтобы не запачкать партнёра, что случалось с ним даже во время издевательств над пленниками-людьми. Нет, он просто задрожал, обеими руками прижал к себе голову девушки-манекена и излился ей прямо в глотку. И это было хорошо. «Жертва» рухнула на пол, жадно глотая воздух, но Игроку было плевать.

— Вот видите! — сообщил вновь тем же бесстрастным голосом второй манекен, — Лабиринт разработан так, чтобы восхвалять красоту человеческого тела и разнообразие способов достижения плотских удовольствий. Мы настоятельно рекомендуем Вам разоблачиться и продолжить прохождение Лабиринта нагишом.

— Иди на хуй! — грубо ответил ему Игрок и, торопливо поправив штаны, зашагал к выходу. Манекен юноши проводил его разочарованным взглядом. Когда отворилась дверь, оба существа обмякли и шлёпнулись плашмя, как марионетки с перерезанными нитями. Игрок пожал плечами и сделал шаг в новую комнату принятия решений. Дверь захлопнулась за ним.

Стук метронома. Четыре пути. Вправо, влево, вперёд, назад… Четыре двери. Громкий и резкий звук — минута прошла. Снова стук метронома.

— Только вперёд! — заявил Игрок, и шагнул в новую дверь даже прежде, чем вышла его вторая минута.

Новая комната встретила его ярким светом, полированным паркетом, украшенными лепниной стенами… Пятеро манекенов, одна женщина и четверо мужчин, смотрелись на этом фоне как нечто чужеродное. На фоне вычурной мебели и стола с дорогой белоснежной скатертью их нагота выглядела особенно вызывающе.

— Добро пожаловать к испытанию, Игрок! — заговорила женщина, — испытание, не представляющее никакой сложности для благовоспитанных игроков. Перед Вами, как Вы можете видеть, находится, внезапно, стол. Вам надлежит сервировать его, расположив все предоставленные столовые приборы в правильном порядке. Справившись с заданием с первой попытки, Вы получите возможность отведать лучших блюд, какие Вы только можете себе представить. Разумеется, понятия голода в Лабиринте не существует, но изысканный вкус будет Вашей наградой за успех.

— А если я не преуспею? — спросил с тревогой Игрок, воскрешая в памяти бессмертное «вилка слева, ложка и нож справа».

— Каждый неправильно размещённый предмет будет возвращён в общую кучу, — сообщил один из мужчин-манекенов, — место для них придётся искать снова.

— И за каждую ошибку, — добавила женщина, — игрокам полагается десять плетей. За нерадивость.

Игрок с тоской посмотрел на дверь и подошёл к столу. На скатерти его ждало несколько блюд и тарелок разных форм и размеров, три бокала, чайная чашка, полдюжины разнообразных вилок, столько же ложек и немногим меньше ножей.

— Б-ля-а-а-ать… — медленно, с расстановкой проговорил несчастный.

Да, что об этом испытании вообще рассказывать? Крики, вопли, сопли, валяние на коленях, мольбы о пощаде… Первая попытка расставить все приборы правильно вылилась почти в сотню ударов. Так, в первый, но далеко не в последний раз, Игрок услышал голос самого Лабиринта. Бесплотный и идущий прямо из стен, он посреди экзекуции произнёс: