Город в конце времен

– Не знаю. Мне кажется, они мертвые. Только что прошли его насквозь. С ним кончено…

Девушка задрожала и плотнее подтянула колени. Веки вновь сомкнулись.

Джек обтер ей щеки от слез. Гул нарастал – снаружи, из-под пола, вокруг склада. Он вернулся к себе в закуток и глотнул воды из пластиковой бутылки, которую держал в рюкзачке.

Лег, свернулся калачиком.

Попытался заставить себя спать, грезить, перейти на ту сторону – туда, к Джинни.

А затем, не успев взять себя в руки и остановиться, он подумал о другом, совершенно ином виде действий – о прыжке. Попытка привела к тому, что он врезался в нечто твердое, неподатливое, и даже свалился на пол. Его словно хватили молотом по груди. Мышцы свело судорогой, и юноша откинулся на спину, подергиваясь и обливаясь холодным потом.

Дуралей. И так понятно – все сбито в кучу, раздавлено, оборвано до максимум двух-трех фатумов, врезавшись в то, что Бидвелл именует Терминусом. Джека охватил страх, смешанный с разочарованием.

Он угодил в ловушку, как и все остальные.

Вместе с теми, кого я оставлял позади. От страха, ведущего к прыжкам и забвению. Какого черта я надеюсь на нечто лучшее?

Он привстал, опершись на локоть, и помассировал шею, затем ребра.

Ну да ладно. Как минимум, удалось подтвердить кое-что важное.

Там, за стенами склада, в съежившемся коконе времени, в толще мрака, под хлопьями сыпавшейся сверху золы, он увидел Берка, который окончательно превратился в беспомощный призрак. Пол их квартиры усыпан иглами и шприцами, напоминая лужайку из стальной проволоки, а сквозь не забранные шторами окна вплывает изрезанный домами горизонт, сворачивавшийся рулоном наподобие старого, мятого, изношенного половика.

Сейчас в конце времен имелось два города.

Второй из них – Сиэтл.

– Не получается заснуть? – У входа в закуток стоял Даниэль, сложив руки на груди. – Мучаетесь угрызениями совести, что вам удалось выжить, а другим нет?

Джек обернулся и посмотрел на полнеющего, средних лет мужчину с немного одутловатым лицом – мягкий, пухлый нос, бледно-зеленые глаза. Однако в зрачках читалось нечто странное – дикарская решимость, неуместная на фоне благодушного любопытства, явно привычного выражения для этой физиономии.

– Отнюдь, – пожал плечами Джек. – Не вполне.

– К вашему сведению: Главк сейчас разговаривает с Бидвеллом. Девчонка спит. Печальное зрелище.

– Ее зовут Вирджиния. – Джек решил на время оставить без последствий, что Даниэль нахально заглянул к девушке в «спальню». – А вы что же, снов не видите?

– Сплошная темень – а может, мне просто грезится большая, глубокая пустота. А вам?

Что-то очень, очень неправильное было в этих глазах, откуда как бы выглядывал совсем другой человек. А с другой стороны, как можно быть в этом уверенным? Джек пожал плечами в ответ на собственные мысли. Ну, положим, он появился вместе с Главком… так ведь улетают же птицы от надвигающегося шторма…

– Нам с Джинни грезится одно и то же место, – наконец сказал он. – Вот почему мы здесь.

Даниэль издал «м-м», дескать, понимаю, но вместе с тем этот звук означал, что ему, по правде говоря, все равно.

– Неплохо бы пошпионить за стариками… подслушать, что они там обсуждают, хотел я сказать, а потом подняться на крышу и посмотреть самим. Я отыскал лестницу.

Джек призадумался, кивнул и встал с раскладушки.

– Идет.

Он решил не мешать – а там видно будет.

Пока они пробирались по лабиринту коробок к скользящей стальной двери, к ним присоединился Минимус. Джек бросил взгляд под ноги.

– Кошки – природные пермутаторы, – сказал он. – Девять жизней, так? Я еще в детстве начал к ним приглядываться. Они очень проворны, и их не волнует, что остается позади. Кстати, вот этот, похоже, недолюбливает Главка.

Минимус сел. Мужчины выжидающе остановились, однако котофей пару раз моргнул и исчез между коробками.

Даниэль провел рукой по картонной стене.

– Не выношу, когда меня обкладывают книгами. Дайте мне одну, две – но не тысячи.

Наконец они подошли к двери. Даниэль прильнул ухом к холодному металлу, Джек сделал то же самое, хотя ему и не понравилось, что кто-то другой подает пример.

Сквозь сталь доносились два негромких голоса. Тот, что погрубее, – Главк? – только что произнес:

– …в сочетании могли бы достичь нужного эффекта, где одной пары недостаточно.

Бидвелл откашлялся.

– Вы оказали мне медвежью услугу, приведя с собой зловредного пастыря.

Даниэль вздернул верхнюю губу и осклабился на Джека.

Главк:

– Три комнаты. Три пермутатора. Друг мой, все это предсказано давным-давно. Я здесь играю положительную роль.

Неопределенное мычание со стороны Бидвелла, затем несколько неразборчивых слов. Вновь Главк, на сей раз громче, забрасывая наживку:

– Я всегда задавал себе пресловутые «что» и «почему». Что создает этих детей, что подметает за ними следы – зачем нужно подвергать их таким мукам? Мы оба мучаем их, Конан. Вы, к примеру, маните их ответами, которых у нас попросту нет.

– А вы кидаете им наживку и подсекаете, – заметил Главк.