Город вечной ночи

Он побежал по коридору второго этажа к двери в спальню объекта. Она была сделана из стального листа и, как он и предполагал, оказалась запертой. Из рюкзака он достал заранее приготовленный пакет пластиковой взрывчатки с детонатором и прилепил его на замок, забежал за угол и вошел в спальню жены. Хозяева недавно развелись, и стальная дверь в ее спальню, как и ожидалось, стояла широко открытой. Комната-сейф располагалась между спальнями объекта и жены, и у каждого была своя дверь внутрь. Дверь комнаты-сейфа находилась за панелью, которую он тут же распахнул. Дверь оказалась закрыта, но замки еще не заперты полностью, и их можно было отпереть – в отличие от огромной стальной двери в спальню объекта – одним зарядом пластита. Злоумышленник разместил второй заряд на двери в комнату-сейф со стороны спальни жены, отошел на безопасное расстояние и при помощи дистанционного взрывателя одновременно привел в действие капсюли обоих зарядов, так что взрыв прозвучал как одиночный. Заряд на стальной двери спальни был недостаточно мощным, чтобы дверь открылась, и цель состояла лишь в том, чтобы до смерти напугать хозяина.

Но заряд на двери комнаты-сейфа был мощнее, а потому смог открыть запертую, но незащищенную дверь. Налетчик проскользнул в комнату-сейф, наполненную дымом. Свет был выключен. Налетчик быстро занял позицию рядом с дверью в дальней стене маленькой комнаты, то есть рядом с дверью, ведущей в спальню объекта. Почти сразу же он услышал, как заскрежетали замки, и объект ввалился внутрь в ужасе и смятении, вызванном неэффективным взрывом, прозвучавшим за дверью его спальни. Человек повернулся, закрыл дверь и запер задвижки, потом пошарил по стене, нашел выключатель и включил свет.

И уставился на налетчика, уже находившегося в комнате-сейфе. Глаза объекта широко распахнулись. Да, он только что запер себя в комнате наедине с человеком, который вот-вот должен был стать его убийцей. Налетчик в полной мере оценил иронию момента. На объекте были только трусы, его волосы растрепались, выпученные глаза налились кровью, обвислые щеки дрожали, живот торчал тыквой. От него пахло перегаром.

– Мистер Виктор Алексеевич Богачев, я полагаю?

Жертва в ужасе уставилась на него:

– Что… кто… вы… бога ради… почему?

– А почему бы и нет? – сказал злодей, поднимая свой спецназовский нож.

Две минуты пятнадцать секунд спустя налетчик забрался на каменную стену и спрыгнул вниз на другой стороне. Он слышал доносящийся из дома вой нескольких тревожных устройств, а еще дальше – звук сирен приближающихся полицейских машин. Выходя, он убил последнего охранника, но по доброте своей пощадил собаку, которая оказалась умнее людей и упала у его ног, дрожа и скуля, обмочилась и так спасла себе жизнь.

Он помчался по берегу к каменному волнолому, по которому пробежал дальше – туда, где между двумя большими валунами стоял маленький скоростной катер, его тихий четырехтактный двигатель все еще работал вхолостую. Убийца кинул свой потяжелевший рюкзак в катер, запрыгнул сам, осторожно нажал рычаг управления двигателем и направил судно в черный колышущийся Атлантический океан. Пока он, набирая скорость, устремлялся в ночь, в его голове теснились приятные мысли о том, какую мизансцену только что обнаружили полицейские, которые прибыли на территорию и начали ее обследовать.

16

На этот раз Пендергаст настоял на том, чтобы взять Проктора и «роллс», а д’Агоста чувствовал такую усталость, что не стал протестовать. Было 22 декабря, до Рождества оставалось всего три дня, и в последнюю неделю он с трудом находил время, чтобы поспать несколько часов, а уж тем более чтобы подумать, какой подарок сделать своей жене Лоре.

Проктор повез их в Ист-Хэмптон серым и очень холодным утром. Д’Агоста обнаружил, что благодарен за дополнительное пространство в задней части салона этого большого автомобиля, не говоря уже об откидном столике ослепительно отполированного дерева, что позволило ему наверстать упущенное в бумажной работе. Когда машина въехала на Фёрзер-лейн, им открылись поместье и суета вокруг него. Полицейские ограждения перекрывали дорогу; ленты, огораживающие место преступления, трепыхались на холодном декабрьском ветру, а вдоль дороги стояли фургоны криминалистов и коронера. Вокруг, стараясь не замерзнуть до смерти, бродила группа полицейских в форме, с папками-планшетами в руках.

– Черт, – пробормотал д’Агоста. – Слишком много народа топчется на месте преступления.

Они заехали на импровизированную парковку, обозначенную на клочке травы полицейскими лентами и знаками, и д’Агоста заметил, что все поворачиваются и разглядывают «сильвер-рейт» Пендергаста.

Он вышел с одной стороны, Пендергаст – с другой. Поплотнее закутавшись в пальто от холодного ветра с Атлантики, д’Агоста направился к фургону оперативного управления. Пендергаст пошел следом.