Город вечной ночи

– Да, некоторое время, – дал короткий ответ Обадже.

– Тогда… еще раз простите меня за прямоту, но мой долг задавать трудные вопросы… в это время до вас доходили какие-нибудь слухи про нее, что-нибудь такое, что могло бы выглядеть нехорошо?

После этого Обадже встал:

– Нет, и, откровенно говоря, я снова возмущен смыслом ваших вопросов. Вы пришли в мой кабинет с явным намерением запятнать ее репутацию. Позвольте сказать вам, лейтенант, что ее репутация безукоризненна и вы нигде не найдете ничего такого, что привело бы вас к иному выводу. Не знаю, что стоит за вашим крестовым походом, но я больше не собираюсь сносить ни ваш поход, ни вас. Наш разговор закончен. Убедительно прошу вас, сэр, покинуть мой кабинет и это здание.

На улице д’Агоста злобно засунул блокнот в карман пальто.

– Этого и следовало ожидать, – прорычал он. – Отбеливатель хренов. Превращает дамочку в мученицу. – Он покачал головой. – Административный помощник. Боже милостивый.

– Мой дорогой Винсент, – сказал Пендергаст, плотнее запахивая пальто на своей тощей фигуре. – Позвольте, я скажу вам кое-что о мистере Обадже. Вы слышали, как он сказал вам, что доктор Адейеми была самым молодым губернатором штата Бенуэ.

– Да. И что?

– Он не сказал вам того, что он тоже был кандидатом на эту должность. В то время его политическая звезда восходила. От него ждали многого. Но он проиграл выборы – доктор Адейеми победила со значительным перевесом. После этого звезда Обадже стала закатываться. И вот вы находите его здесь, административным помощником в Нигерийской миссии, его карьера из-за доктора Адейеми не состоялась, хотя, конечно, никакой ее вины в этом не было.

– К чему вы клоните?

– К тому, что я специально выбрал его для разговора, так как у него самые большие основания порочить и принижать ее значение.

– Вы хотите сказать, смешивать с грязью.

– На вашем жаргоне именно так.

Д’Агоста несколько секунд двигал челюстью.

– Почему, черт побери, вы не сказали мне об этом раньше?

– Если бы я сказал, вы бы не давили на него так, как давили. Я сделал это, чтобы вы не тратили попусту время на бесплодные расследования и допросы. Вы можете потратить целый месяц на поиски скелетов, но, боюсь, так ни одного и не найдете. Истина проста, как дважды два: эта женщина действительно святая.

– Но так не бывает! Тогда наш мотив летит к черту.

– Да, но это вовсе не «наш» мотив.

– Вы его отвергаете?

Пендергаст помедлил:

– У этих убийств и в самом деле есть мотив. Но совсем не тот, в который верите вы, нью-йоркская полиция и весь Нью-Йорк.

– Я… – начал д’Агоста и замолчал.

Из него словно выпустили воздух, он почувствовал, что им манипулируют, держат его в неведении. Это было типично для Пендергаста, но в данном случае лейтенант считал себя оскорбленным, и от этого в нем нарастало раздражение. Больше чем раздражение.

– Ну хорошо, я понял: у вас есть версия получше. Версия, которую вы, как обычно, от всех скрываете.

– Я никогда не действую наобум. Мои мистификации всегда опираются на какой-нибудь метод.

– Что ж, давайте тогда выслушаем вашу ослепительную версию.

– Я не говорил, что у меня есть версия. Я только сказал, что ваша версия ошибочна.

После этих слов д’Агоста хрипло рассмеялся:

– Ну что ж, черт побери, тогда гоняйтесь сколько угодно за вашими версиями. А я знаю, что я буду делать!

Если Пендергаста и удивила эта вспышка, то он никак не показал этого, лишь его бледные глаза слегка расширились. Он не сказал ни слова, но немного погодя кивнул, молча развернулся на своих английских туфлях ручной работы и медленно двинулся по Второй авеню.

39

Когда Пендергаст в этот раз приехал в «ДиджиФлад» на своем «роллс-ройсе», его никто не провел на личную парковку Антона Озмиана, и вообще в гараже его никто не ждал, так что Проктору пришлось парковаться во втором ряду на одной из улочек в лабиринте Нижнего Манхэттена. Да и возноситься к небесам в приватном лифте Пендергасту никто не предложил, и он был вынужден вместе со всеми подниматься к главному входу в здание и представляться службе безопасности. Его удостоверения было достаточно, чтобы пройти через проходную с тремя охранниками и в лифт, который поднял его на последний этаж, но здесь, у входа на выдержанный в дзеновском духе административный этаж, его встретили двое громил, втиснутые в темные костюмы. Судя по их виду, эти парни могли запросто колоть пальцами бразильские орехи.

– Специальный агент Пендергаст, – сказал один из них хриплым голосом, глядя на эсэмэску в своем телефоне.

– Верно.

– Мистер Озмиан не назначал вам встречу.

– Я несколько раз пытался добиться такой встречи, но, увы, безуспешно. Я решил, что если появлюсь здесь лично, то результат, возможно, будет более благоприятный.

Эта тирада, произнесенная елейным тягучим голосом, не произвела на громил никакого эффекта.

– Мистер Озмиан не принимает посетителей без договоренности.