Город Ветров

Старик не ответил, только наклонив голову, что-то шептал себе под нос. Вдруг он взмахнул руками, все поплыло перед глазами, и мы с ним очутились в беседке посреди зеленого сада.

Резкий переход из полумрака пещеры так резанул меня по глазам, что я на секунду зажмурилась. И тут немного обомлела. Уверенность, что дедушка ненормальный, постепенно исчезала. Но я не могла вот так сразу привыкнуть к новой действительности.

Мы сидели в резной беседке посреди зеленого сада. Огромные деревья, похожие на платаны закрывали нас от солнца своими раскидистыми кронами. Неподалеку журчал ручей. Всюду цвели необыкновенные цветы, таких я в жизни не видела. Желтые, малиновые и синие — они раскрыли свои лепестки навстречу солнечным лучам. В воздухе стремительно проносились ласточки, маленькие колибри опускали свои хоботки в чашечки цветов. Дивные ароматы разносились вокруг. Я дышала полной грудью после затхлого воздуха кельи.

В изумлении осматриваясь по сторонам, я обратилась к старику, сидящему рядом со мной:

— Как ты перенес меня сюда? Где я?

— Ты в саду нашего повелителя — шаха Гаомарта, да будут его дни бесконечны. Я предлагаю тебе поговорить здесь и насладиться видом этих великолепных цветов. Не правда ли, тут гораздо удобнее.

Голова моя совершенно закружилась, тем более, что старик сделал неуловимое движение пальцами и на столике перед нами оказались два высоких бокала с темно-вишневой жидкостью.

Кто ты? Фокусник, йог? Как к тебе обращаться? — спросила я старика.

— Зовут меня Гурастун. Я маг и прорицатель и принадлежу к цеху служителей белой магии. Возьми бокал, выпей, это гранатовый сок. Он подкрепит твои силы.

Сок действительно был гранатовый, кисло-сладкий, чуть терпкий. Я отпила и продолжила свои расспросы:

— А что, есть еще и цех черной магии?

— Нет, цеха нет. Черные колдуны, чародеи и ведьмы не объединены между собой. Каждый из них сам по себе довольно силен, но им не совладать, когда волшебники вместе совершают таинства. Вот и твой приход сюда был решен заранее, то есть не твой, а твоего мужа, но, как видно, силы зла вмешались и нарушили наше волшебство.

— А в чем оно заключалось?

— Мы должны были вызвать потомка великого Рустама, чтобы он помог нашей стране в ее огромной беде. Священная книга «Сады Венда», вот она, перед тобою, — Гурастун показал на раскрытую книгу, придавленную кристаллом, — открыла нам, что последний потомок богатыря живет неподалеку от древнего храма Зорбатан. Вход в этот храм защищает священный огонь, горящий вечно. Все, что ты видишь вокруг, — Гурастун повел рукой, — это тот же храм, только у нас он полон жизни и огонь горит вон там, на вершине горы. А комната и лабиринт, в котором ты очутилась, это вход внутрь горы, к святилищу, где горит неугасимый огонь. Из нашей страны в вашу, и наоборот, не могут проникнуть силы зла. Огонь не дает им пути. Но и простым смертным суждена погибель в очищающем пламени. Поэтому, чтобы не причинить вреда твоему мужу, мы должны были совершить совместное заклинание, охлаждающее огонь на то время, пока богатырь будет следовать по пути в наш мир. Нужно было только на миг открыть ворота, но и его оказалось достаточным, чтобы не дремлющие никогда силы зла помешали нам.

— И как же они вам помешали?

— Разве тебе непонятно, Марина, жена великого Рустама?

— Да ладно, никакой он не великий, просто мой муж.

— Не говори так, ты не знаешь, не могла кровь богатыря превратиться в воду, — запротестовал Гурастун.

— А как вы его вызвали?

— О, это была моя идея, — улыбнулся он. — Я подумал, что юноша из такого знатного рода должен понимать толк в поэзии, и поэтому пригласил его к храму, обещая самое чувственное и самое возвышенное наслаждение — любовь к прекрасному слову. Я не сомневался, что Рустам не откажется придти к храму, где будет ждать его дорога в наш мир.

Сунув руку в карман джинсов, я вытащила помятую карточку:

— Это твоя работа?

— Да, — гордо сказал маг. — Правда, неплохо придумано?

Он взял у меня из рук картонку, подбросил ее вверх, и она растворилась в воздухе.

— Зачем ты это сделал? — удивилась я.

— Наши священные книги говорят, что письменность изобрел злой дух — Манью, поэтому в каждой строчке может гнездиться дэв, заставляющий смертного извращать и превратно истолковывать текст. Обрати внимание, несравненная госпожа, даже в самом слове «бумага» есть магия, бумага — вещество магическое, волшебное. А магия, как известно, бывает черная и белая. И, если не произнесено нужное заклинание, злые силы могут захватить власть над написанными строками. Поэтому в нашей стране сильно устное слово, мы не доверяем бумагам, уничтожаем их, как только нужда в них отпадает, и полагаемся только на сказанное слово, ибо оно идет от сердца.

— А как же договора, учебники, наконец?

— Что ты, — возразил он, — какие учебники?! Учителя учат детей, объясняя им на словах всю премудрость. А договора скрепляются рукопожатием и поцелуем. А как же иначе?

— Но я вижу у тебя книгу. Разве в нее не может вселиться злой дух?