Город. Все живое… Рассказы

Я лежал на животе, раскинув руки и вдыхая воздух полной грудью, принюхиваясь к прекрасным земным запахам: пахло прелыми листьями, травой, а ветерок со спокойного моря был солоноватым.

Немного погодя я перевернулся на спину и взглянул на деревья. Они были странные – на Земле таких деревьев нет.

А когда я выполз на опушку и посмотрел на небо, то увидел, что и звезды совсем не те.

Я не сразу воспринимал то, что видел. Я был уверен, что нахожусь на Земле, и мой ум восставал против всякой иной мысли.

Но в конце концов у меня мороз по коже пошел – я с ужасом осознал, где я.

– Джентльмены, – сказал я. – У меня есть для вас новость. Эта планета вовсе не Земля.

– Она пахнет как Земля, – возразил Бен. – И на вид как

Земля.

– И ощущения как на Земле, – сказал Джимми. – Тяготение и воздух…

– Посмотрите на звезды. Взгляните на те деревья.

Они смотрели долго. Как и я, они, наверно, думали, что

Прелесть повернула домой. Или, может быть, им только хотелось в это верить. Как и у меня, действительное вышибло желаемое не сразу.

– Ты прав.

– Как нам теперь быть? – спросил Джимми.

Мы стояли и думали, что же делать.

В сущности, решать было нечего, сработал простой рефлекс, обусловленный миллионом лет жизни на Земле, которому не могли противостоять какие-то несколько сот лет, когда мы только начали привыкать к мысли, что есть иные миры.

Мы помчались со всех ног, словно по команде.

– Прелесть! – кричали мы. – Прелесть, подожди нас!

Но Прелесть не ждала. Она подпрыгнула примерно на тысячу футов и повисла в небе. Мы остановились как вкопанные и смотрели вверх, не веря глазам своим. Прелесть опустилась, снова взмыла, остановилась и начала парить. Потом она задрожала и медленно опустилась.

Мы побежали – она взмыла и опустилась, потом взмыла еще раз, упала и, ударившись о землю, подпрыгнула. Она была похожа на сумасшедшего кенгуру. Она вела себя так, будто хотела удрать, но ее что-то не пускало, будто ее держал прикрепленный к земле эластичный кабель.

Наконец она затихла в сотне ярдов от того места, где села сперва. Она не издавала ни звука, но у меня было такое впечатление, что она дышит тяжело, как усталая гончая.

На том месте, где Прелесть села сначала, возвышалась груда предметов, но мы пробежали мимо и бросились к роботу. Мы колотили его по металлическим бокам.

– Открывайся! – кричали мы. – Мы хотим обратно!

Прелесть подпрыгнула. Она подпрыгнула в небо на сотню футов, затем шлепнулась обратно футах в тридцати в стороне.

Мы бросились от нее прочь. Она могла с таким же успехом упасть нам прямо на голову.

Мы понаблюдали за ней, но она не двигалась.

– Прелесть! – крикнул я.

Она не ответила.

– Она спятила, – сказал Джимми.

– Когда-нибудь это должно было случиться, – сказал

Бен. – Рано или поздно непременно должны были создать робота настолько большого, что ему стали бы тесны детские штанишки.

Мы медленно попятились от Прелести, не спуская с нее глаз. Не то чтобы боялись ее, но и не доверяли. Мы пятились да самой горки предметов, которые Прелесть выгрузила и сложила, и увидели, что это целая пирамида припасов, аккуратно разложенных по ящикам и снабженных этикетками. А рядом с пирамидой по трафарету была сделана надпись:

А ТЕПЕРЬ,

ЧЕРТ ВАС ПОДЕРИ,

РАБОТАЙТЕ!!

– Она, наверно, приняла нашу бесполезность близко к сердцу, – сказал Бен.

– Она и в самом деле хотела высадить нас на необитаемую планету, – почти нечленораздельно произнес

Джимми.

Бен протянул руку и потряс его за плечо, чтобы подбодрить.

– Если мы не заберемся внутрь, – сказал я, – не заставим ее действовать, то это все равно что она нас покинула и улетела.

– Но что ее заставило это сделать? – скулил Джимми. –

Роботам не полагается…

– Я знаю, – перебил его Бен. – Роботам не полагается причинять человеку вред. Но Прелесть и не причинила нам никакого вреда. Она не выбросила нас. Мы сами сбежали от нее.

– Это уже казуистика, – возразил я.

– Прелесть и создана специально для казуистики, –

сказал Бен. – Вся беда в том, что ее сделали чертовски похожей на человека. Ее, наверное, напичкали знанием и законов, и литературы, и физики, и всего прочего.

– Тогда почему она просто не улетит? Если она может очистить свою совесть, почему она еще здесь?

Бен покачал головой.

– Не знаю.

– Похоже, что она пыталась улететь, но не смогла.

Будто что-то притягивало ее обратно.

– Это верная мысль, – сказал Бен. – Надо думать, она не может улететь, пока мы не скроемся с глаз. Мы вернулись, и команда, запрещавшая роботу наносить вред человеку,

сработала снова. Устройство, которое действует по принципу «с глаз долой – из сердца вон».

Прелесть сидела на том же месте, куда опустилась в последний раз. Она больше не пыталась взлететь. Взглянув на нее, я подумал, что, может быть, Бен прав. Если это так, то нам повезло, что мы вернулись.

Мы стали рыться в припасах, которые оставила нам

Прелесть. Она хорошо позаботилась о нас и не только не забыла ничего необходимого, но даже написала по трафарету подробные указания и советы на многих ящиках.