Город. Все живое… Рассказы

даниях. Конечно, Нэтэниел заведомо не мог совершить

всего того, что приписывают ему эти предания. Тем не

менее принято считать, что он жил на самом деле и играл

видную роль. Естественно, теперь за давностью нельзя

установить, в чем именно заключалась эта роль.

Род Вебстеров, с которым мы познакомились еще в

первом предании, занимает важное место и во всех ос-

тальных частях цикла. Можно видеть в этом дополни-

тельное подтверждение выводов Резона, однако не ис-

ключено, что и здесь речь идет о приеме искусного ска-

зителя: род Вебстеров нужен лишь для того, чтобы на-

низать на один стержень предания, которые в остальном

довольно слабо связаны между собой.

Того, кто склонен все читаемое понимать буквально,

наверно, возмутит намек на то, что Псы представляют

собой продукт вмешательства Человека. Борзый, для ко-

торого весь цикл не что иное, как миф, считает, что тут

перед нами стародавняя попытка объяснить происхож-

дение нашего рода. Отсутствие подлинного знания при-

крывается толкованием, подразумевающим этакое вме-

шательство свыше. Простой и для неразвитого ума

вполне приемлемый и убедительный способ объяснить то, о чем совсем ничего неизвестно.

III. ПЕРЕПИСЬ

Ричард Грант сидел, отдыхая, у журчащего ручья, который стремительно скатывался вниз по склону и пересекал извилистую тропу. Вдруг мимо него прошмыгнула белка и мигом взбежала вверх по стволу могучего гикори.

Следом за белкой в вихре сухих листьев из-за поворота выскочил маленький черный пес.

Заметив Гранта, пес круто остановился; глаза его сверкали веселым озорством.

Грант усмехнулся.

– Здорово, – сказал он.

– Привет, – отозвался пес, виляя хвостом.

Грант сел прямо и удивленно разинул рот. Пес стоял и смеялся, вывесив язык красной тряпкой.

Грант показал большим пальцем на дерево.

– Твоя белка там, наверху.

– Спасибо, – ответил пес. – Я знаю. Слышу запах.

Грант быстро оглянулся. Розыгрыш? Кто-то балуется чревовещанием? Однако он никого не увидел. Лес был пуст, если не считать его самого, пса, бурлящий ручей и возбужденно цокающую белку.

Пес подошел ближе.

– Меня зовут Нэтэниел, – сказал он.

Сам сказал. Никакого сомнения. Речь почти как у человека, только очень тщательно выговаривает слова, как обучающийся чужому языку. И необычное произношение, какой-то неуловимый акцент…

– Я живу тут за горой, – сообщил Нэтэниел. – У Вебстеров.

Он сел и застучал хвостом по сухим листьям. Его морда выражала полное блаженство.

Внезапно Грант щелкнул пальцами.

– Брюс Вебстер! Ну конечно. Как я сразу не сообразил.

Рад познакомиться, Нэтэниел.

– А вы кто? – спросил Нэтэниел.

– Я? Ричард Грант, счетчик.

– А что такое счет… счет…

– Счетчик считает людей, – объяснил Грант. – Я занимаюсь переписью.

– Я еще многих слов не знаю, – сказал Нэтэниел.

Он встал, подошел к ручью, шумно полакал, потом распластался на земле рядом с человеком.

– Стрельнете белку? – спросил он.

– А тебе этого хочется?

– Конечно.

Но белка уже исчезла. Они обошли вокруг дерева, придирчиво осматривая почти голые ветви. Ни торчащего из мячика пушистого хвоста, ни устремленных на них бусинок-глаз… Пока они разговаривали, белка улизнула.

Нэтэниел был явно обескуражен, но долго унывать не стал.

– Останьтесь на ночь у нас! – предложил он. – А утром пойдем на охоту. Весь день будем охотиться!

Грант рассмеялся.

– Зачем же вас затруднять. Я привык спать на воле.

– Брюс будет вам рад, – настаивал Нэтэниел. – И Дед не станет возражать. Он все равно плохо соображает.

– А кто это Дед?

– Его настоящее имя Томас, – сказал Нэтэниел. – Но мы все зовем его Дедом. Он отец Брюса. Ужасно старый. Весь день сидит и думает про одно дело, которое было давным-давно.

– Знаю, – кивнул Грант. – Джуэйн…

– Вот-вот, – подтвердил Нэтэниел. – А что это такое?

Грант покачал головой.

– Боюсь, Нэтэниел, я не сумею объяснить. Сам толком не знаю.

Он вскинул на плечо вещевой мешок, потом нагнулся и почесал псу за ухом. Нэтэниел осклабился от удовольствия.