Город Звёзд

Отряд остановился у подножья горного откоса, у разоренной стоянки януки. Повсюду виднелись пепелища сожженных палаток, обугленные и растерзанные тела охотников, их женщин, детей. Чуть в стороне лежали истыканные десятками стрел тела оленей, лошадей, собак, пытавшихся убежать от гнева разъяренных захватчиков. Над этим местом зависла пелена смерти, и множество душ взывали к Ярику, желая слиться с ним воедино. Внутри разгорался неутолимый, ни с чем несравнимый голод. Будто он не ел уже тысячу лет. Настолько сильной тяги к душам он еще не испытывал. Голод захватил его.

Юноша выбрался из саней, даже не пытаясь сопротивляться желанию, и встал посреди лагеря, привычно вознеся руки к небу. Он чувствовал каждый из отголосков, что остались после жестокой расправы над януки. Он был готов призвать их. Но в этот раз все вышло иначе.

Сорвав с Души цепи, он открыл новые стороны дара. Ярик чувствовал каждый из отголосков, мягко парящих над землей, слышал их страждущие спасения голоса. Стоило подумать, как они сорвались своих мест, стремясь к новому хозяину. Стоило закрыть глаза, и Ярик уже знал, что произошло. Каждая мелочь, каждая подробность, каждый крик и всполох огня – все предстало единой картиной о бойне, смерти и разрушении.

Голод был утолен. Пелена спала с глаз.

Ярик потряс головой, избавляясь от наваждения.

– Боян нашел их здесь, – тихо проговорил он. – Он встретился с Посланником, и рассказал обо всем. Вместе они отправились на север. Они идут к Городу Звезд.

– Проклятье! – сплюнула Маша. – Мы не успели!

– В сторону севера не ведет ни одна дорога или тропа, – сказал Олле. – Можно набрести на стоянки януки, но если идти прямо – уткнешься в Ледяной залив.

– Что ты предлагаешь? – спросил Ярик.

– Я знаю эти земли всяко лучше вашего врага. Мне доводилось путешествовать вдоль залива вместе с пастухами. И то место, Город Звезд… Я впервые слышу о нем, но если верить вашим словам, то я без труда укажу туда дорогу. Но нам придется поторопиться.

– Тогда нечего тянуть, – кивнула Маша. – Отправляемся.

Обыскав лагерь в поисках припасов, отряд немедленно отправился сквозь ледяные пустоши. Олле протестовал:

– Нужно погрести мертвецов! Хотя бы сжечь!

– Олле у нас нет времени! Чем дольше мы медлим, тем ближе Посланник приближается к своей цели, – возразила Маша. – Мне жаль, что с охотниками так вышло, но нам правда нужно спешить.

– Но разве вы не знаете? – округлил глаза Олле. – Если покойников не погрести, однажды, в день, когда Небеса разверзнутся, они поднимутся армией мертвых и пойдут войной на людские царства!

– Впервые слышу о подобных поверьях, – недоуменно сказал Черныш.

– Олле, если Посланник преуспеет, – сказал свое слово Ярик, – миру придет конец, и день, когда твои Небеса разверзнутся, настанет совсем скоро!

Юному псарю оставалось лишь грустно кивнуть головой и встать во главе упряжки.

Путь по пустошам занял долгие недели. Покинув пределы холодной тундры, они вступили в царство вечной мерзлоты, где снег не таял со времен, когда сам Бог Хлад уложил его сюда. Вскоре последние карликовые березки и укрытые снежным пухом лишайники сменились бескрайним белым пейзажем, который не менялся день ото дня. Приходилось прорываться не только через бездонные сугробы и снежные холмы, но и сквозь бесконечные метели. Редкое утро выдавалось ясным и погожим. Все остальное время над головами нависали тяжелые свинцовые тучи.

Свою лепту вносили и лютые морозы, усиливавшиеся с каждым днем. Чем дальше в пустоши забирались путники, тем крепче становился холод. Пронизывающий ветер пробирал насквозь, не спасали даже теплые комбинезоны. Для ночлега приходилось натурально рыть пещеры и делать укрытия в виде снежных насыпей. Олле называл такие жилища «иглу», и рассказывал, что благодаря таким укрытиям, януки спасаются от непогоды и морозов. Им повезло наткнуться на стоянку кочевого племени. Пастухи-януки гнали свои оленьи стада с запада на восток, в долину пред Охочим логом, куда должна была прийти оттепель. Вместе с пастухами следовали и их семьи. Путников радушно приняли, укрыли от пурги, накормили горячим мясом и отваром из ягеля и приютили до утра.

Та ночь стала последней, когда друзья смогли погреться у очага, и выспаться в теплых ярангах, здоровенных жилищах, укрытых плотными оленьими и моржовыми шкурами.

В ту ночь Маша и Ярик были вместе. Одни.

Та ночь принадлежала только им. Все беды и невзгоды отступили, позволив им насладиться друг другом.

В ту ночь, по странному и не объяснимому стечению обстоятельств, племя януки так и не смогло уснуть.