Города в полете

— Моя дорогая Энн, а кто что–то говорит насчет подделки? Почти каждый пакет образцов содержит какой–нибудь любопытный микроорганизм, даже если он и недостаточно хорош, чтобы оказаться в конце концов среди выбранных нами. Вам понятно? Мак–Хайнери удовлетворится результатами, если мы сможем показать их ему. Даже если эти результаты стали возможны благодаря тому, кто не обладает полномочиями. В ином случае ему придется собрать комиссию экспертов, чтобы разобраться — а это стоит денег. Конечно, все будет зависеть от того, появятся ли у нас результаты к тому времени, когда Мак–Хайнери обнаружит, что полковник Рассел — человек, не обладающий соответствующими полномочиями.

— Есть еще одно обстоятельство, — проговорила Энн. — Чтобы сделать правдой то, что я сказала Мак–Хайнери, нам придется превратить полковника Рассела в настоящего планетного эколога. И рассказать ему, в чем именно заключается проект «Пфицнера».

Лицо Ганна мгновенно нахмурилось.

— Энн, — проговорил он. — Я хочу, чтобы вы убедились, в какую неприятную ситуацию завел нас этот сильный человек. Чтобы защитить наши законные интересы от нашего собственного правительства, мы собираемся совершить настоящее, реальное нарушение секретности. Чего никогда не произошло бы, не надави Мак–Хайнери своим весом.

— Совершенно верно, — подтвердила Энн. Тем не менее, выражение ее лица стало похоже на то, что бывает у игрока в покер, подумал Рассел. Наверное, ей даже нравилось неудовольствие Ганна. В действительности полковник, конечно же, не считал себя человеком, которого можно подозревать в нелояльности или угрозе для безопасности чего бы то ни было.

— Полковник Рассел, я полагаю, нет никакого, хотя бы малого шанса на то, что вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО планетный эколог? Большинство космонавтов со столь высоким как у вас рангом, являются учеными в некотором роде, принялся выпытывать Ганн.

— Увы, — ответил Пейдж. — Моя область — баллистика.

— Что ж, по крайней мере, вы все же кое–что должны знать о планетах. Энн, я предлагаю, чтобы вы сейчас же приняли руководство на себя. Нужно создать кое–какое прикрытие. Ваш отец, как мне кажется — наилучший человек для того, чтобы просветить во всем полковника Рассела. И, полковник, прошу вас запомнить, что теперь каждая частица информации, которую вы получите на нашем производстве, может стоить давшему ее тюрьмы или даже расстрела, если Мак–Хайнери обнаружит это. Вам понятно?

— Я стану держать рот на замке, — заверил Пейдж. — Я уже и так достаточно нанес вреда вам. Так что буду только рад помочь и сделаю все, что по силам. Признаюсь и в том, что мое любопытство уже не раз меня убивало. Но вы должны знать и еще кое–что, мистер Ганн.

— И это…

— То, что время, на которое вы рассчитываете, просто не существует. Мой отпуск заканчивается через десять дней. И если вы считаете, что сможете сделать из меня планетного эколога за этот скромный промежуток времени, я предприму все, что зависит от меня.

— Угу, — произнес Ганн. — Энн — за работу.

И он вылетел через вращающиеся двери.

В течение какого–то чопорного мгновения они смотрели друг на друга, а затем Энн улыбнулась. Пейдж сразу же почувствовал себя совершенно другим человеком.

— То, что вы сказали — действительно правда? — почти застенчиво спросила Энн.

— Да. Я не знал этого, пока не произнес, но все сказанное мной правда. Мне жаль, что пришлось это произнести в столь неподходящий момент. Я пришел лишь, чтобы извиниться за мою часть в том споре прошлым вечером. А теперь, похоже, мне придется рассчитываться за куда более значительную ссору.

— А вы знаете, любопытство, похоже, ваш главный талант, — произнесла она, снова улыбнувшись. — У вас ушло лишь два дня на то, чтобы узнать все вас интересовавшее. Несмотря на то, что вы столкнулись с одним из наиболее охраняемых секретов в мире.

— Но я пока еще с ним не ознакомился. Вы можете мне рассказать о нем здесь? Или тут есть подслушивающие устройства?

Девушка рассмеялась.

— Не думаете же вы, что я и Хэл могли бы ругаться подобным образом, имейся здесь подслушивающие устройства? Нет, здесь все чисто и мы проверяем это каждый день. Я представлю вам лишь основные факты, а отец снабдит деталями. Правда заключена в том, что проект «Пфицнера» состоит не только в одном лишь уничтожении дегенеративных заболеваний. Он нацелен так же и на конечный результат этих заболеваний. МЫ ИЩЕМ ОТВЕТ НА САМУ СМЕРТЬ.

Пейдж медленно опустился в ближайшее кресло.

— Я вряд ли поверю, что такое возможно, — наконец прошептал он.

— Именно так мы все и привыкли думать, Пейдж. Вот что здесь сказано. Она указала на лозунг на немецком, висящий над вращающимися дверями. «Wider den Tod is kein Krautlein gewachsen». «Нет ничего растущего, что может победить смерть». Это — закон природы, как считали некогда немецкие ботаники. Однако нынче мы пробуем оспорить это. Где–то в природе СУЩЕСТВУЮТ растения и лекарственные травы против смерти — и мы собираемся их отыскать.