Города вам на пользу. Гений мегаполиса

Поэтому судить о городе только по его физической «ткани» было бы ошибкой: гений мегаполиса заключен не в ней. Город — это то место, где встречаются незнакомцы, и из взаимодействия возникает сложность: мы постоянно создаем связи, перемещаемся, отправляемся на работу по утрам, завязываем дружбу, проводим деловые совещания, стоим в очередях, забираем детей из школы и везем их в спортивную секцию, вечером пользуемся теми удовольствиями, что предлагает нам городская жизнь, а в это время другие убирают наши рабочие помещения, моют кофейную чашку, что вы оставили на столе, водят поезда метро, на которых вы возвращаетесь домой. Эти связи важны: они формируют городскую сеть, служат базовыми импульсами энергии в городском обмене веществ. По мере роста города усиливается и интенсивность этих связей.

Однако не все связи одинаковы. Базовые для каждого — это семейные узы и крепкая дружба. По данным специалиста в области эволюционной психологии Робина Данбара, у большинства людей имеется «сеть» из примерно 150 контактов. Но если посмотреть на списки «френдов» среднестатистического пользователя фейсбука, мы увидим куда более многочисленную группу, где есть знакомые, коллеги по работе, друзья друзей. Есть и еще одна группа людей, которых мы редко вспоминаем в «реальной жизни», — те, с кем мы когда-то вместе учились и работали, но потом утратили связь: бывший партнер лучшего друга вашего партнера, агент по сбыту, с которым вы видитесь раз в год на конференции, однокашник по университету, только что пригласивший вас в друзья на LinkedIn.

Эти спорадические контакты называются «слабыми звеньями»: на них первым обратил внимание американский социолог Марк Грановеттер. В своем новаторском исследовании он проанализировал возможности слабых связей при устройстве на работу и пришел к выводу, что рекомендацию или направление мы с большей вероятностью получим от шапочного знакомого, чем от близкого друга. «Слабые звенья», предположил он, обеспечивают контакт с более широким кругом людей и мест, чем регулярное общение и совместная работа. Грановеттер утверждает: «Люди, имеющие немного „слабых звеньев“, лишены информации из отдаленных уголков социальной системы и обречены на ограниченный спектр новостей и мнений близких друзей. Эта депривация не только изолирует их от самых свежих идей и веяний, но и может поставить в невыгодное положение на рынке труда»⁹.

Часто считается, что приезжих в городе ожидает безразличие и пренебрежение: город отторгает чужаков. Поэты — от Вордсворта до Бодлера — писали об ощущении зыбкости в городской среде, одиночества в толпе. В доказательство негостеприимности города часто приводят истории о покойниках, долго лежавших в собственных квартирах, потому что соседи были с ними незнакомы. Кроме того, жизнь в городе настолько динамична и изменчива, что наладить серьезные отношения с теми, кто вас окружает, почти невозможно. И все же, хотя, вероятно, город действительно становится все более «раздробленным» пространством, где мы теряем традиционные связи с семьей и обществом, им на смену не приходят ужины один на один с лентой фейсбука в маленькой квартирке-студии. Да, сегодня все больше людей живут одни — в Нью-Йорке до трети населения, — но оказаться в одиночестве в городе трудно.

Благодаря своей сложности город дает больше возможностей для установления контактов, чем любая другая среда. В 1938 году чикагский социолог Луис Вирт опубликовал классическую работу под названием «Урбанизм как образ жизни», в основу которой легли данные о евреях-иммигрантах, недавно прибывших в город. Он утверждал, что городская жизнь угрожает национальной культуре, подрывает традиционные связи и заменяет их «безличными, поверхностными, преходящими и отрывочными [контактами]. Сдержанность, равнодушие и пресыщенность, которые горожане проявляют в отношениях с людьми, можно, таким образом, рассматривать как способ оградить себя от личных притязаний и ожиданий других». Но именно эти «безличные, поверхностные, преходящие» отношения придают городу уникальность и значение. Именно изобилие слабых связей влечет людей в город, поскольку интенсивность неформальных контактов делает его таким особенным, — и эти самые слабые связи спаивают мегаполис воедино. В своей книге «Одиночество» психолог Джон Качиоппо высказывает предположение, что мы запрограммированы для коллективной жизни и ощущение одиночества — не естественное состояние человека, а сигнал тревоги, требующий от нас расширить круг контактов, чтобы повысить шансы на выживание.

По мере того как вокруг нас разрастается мегаполис, нам приходится соответственно адаптировать наши связи и контакты, искать новые, полезные для всех способы общежития.