Города вам на пользу. Гений мегаполиса

Патнэм демонстрирует, как уменьшение общественной активности оборачивается неожиданными последствиями в других аспектах жизни города, влияя на уровень честности и взаимного доверия, на отношения между членами одной социальной группы, установление слабых связей, придающих городу сложность и креативность, а потенциально — и на сами основы демократии. Он привлекает внимание к этой угрозе, чтобы ее можно было предотвратить, предупреждает о негативной тенденции и показывает, что ее нельзя считать неизбежным явлением. В частности, Патнэм придает большое значение «социальному капиталу» — преимуществам, которые дает связь с членами группы и принадлежность к ней, а также идее о том, что «социальные сети играют важную роль», принося благо и индивиду и обществу. Он утверждает: добрососедство делает нас лучше, а благожелательность — это «товар, подлежащий обмену», преобразующий нашу среду обитания¹⁷.

Но в лихорадке современной жизни достичь этого зачастую бывает очень трудно. Мы привыкли к одиночеству: поездки на машинах отсекают нас от других людей, а ждать автобуса или стоять в полном вагоне метро нам неприятно. Работа настолько поглощает нас, что остается мало времени даже на семью, и, конечно, мы не успеваем ходить в театр и на концерты и тем более помогать соседям. Многие сегодня живут в пригородах, где дома окружены просторными участками и заборами, а людей меньше, чем в городе. Мы даже в церковь ходим не так, как раньше, вместе со всеми. Спорт нас все еще интересует, но в основном как зрителей, а не участников. Куда проще позаниматься на тренажере, если выдастся свободная минутка, чем специально выкраивать время для еженедельных коллективных игр, которые нельзя пропустить, чтобы не подвести других. Количество членов политических партий резко сократилось, явка на выборах тоже снизилась. По расчетам Патнэма, только из-за телевидения объем социального взаимодействия сократился на 25%. Похоже, сама современная жизнь разобщает нас.

Поэтому не стоит удивляться, что, хотя город — это общее пространство, мы все больше озабочены уединением. После тяжелого рабочего дня приятно побыть дома, оставив город снаружи. Хотя мы постоянно пользуемся городом в повседневной жизни, мы с недоверием относимся к общественным пространствам: площадь часто пересекаем чуть ли не бегом, опустив голову, а не воспринимаем ее как место, где можно сидеть и тем более целоваться. Часто мы не понимаем, кому принадлежат эти места и для чего они предназначены.

Именно отсутствием ощущения, что это место принадлежит нам, объясняется неуверенность, которую мы испытываем на таких открытых пространствах. Одни мои знакомые запрещали своему ребенку ходить на детские площадки, потому что там опасно. Часто видишь, как зеленые зоны не украшают квартал, а превращаются в свалки мусора, где никто не хочет задерживаться. Многие комплексы социального жилья проектируются вместе с общественными пространствами, но там часто встречаешь таблички, запрещающие выгул животных или игру в мяч, или существуют правила, требующие, чтобы в одном месте не собиралось больше троих молодых людей. Неудивительно, что подобные места превращаются в территории конфликта, оспариваемые разными бандами или молодежью и властями. Именно в таких зонах вакуума, призванных улучшить среду обитания, но на деле отпугивающих людей, которые не могут их совместно использовать, чаще всего случаются грабежи и поножовщина. В официальных отчетах о лондонских беспорядках 2011 года много внимания уделялось тому, что бесчинствующая молодежь не считает город своим.

Кроме того, ряд мест в городе приватизируют без нашего ведома. В январе 2011 года Лондонская городская корпорация добилась судебного решения о ликвидации палаточного городка протестующих из движения Occupy London, разбитого у северного фасада собора Святого Павла. Судебному разбирательству предшествовали активные споры о том, кому, собственно, принадлежит эта земля. Поначалу многим казалось очевидным, что ее владелец — кафедральный капитул и потому подавать иск о ликвидации — дело настоятеля собора. Сначала священник — преподобный Джайлс Фрейзер — попросил полицию покинуть церковную землю, поскольку он не возражал, чтобы протестующие боролись за свои законные права. Но затем капитул решил, что протестующих нужно изгнать, Фрейзер подал в отставку, а позднее его примеру последовал и настоятель — преподобный Грэм Ноулз. При этом в действительности с правами на землю в городе все намного сложнее.