Городим огород в ладу с природой

В почвотворении, в плодородии участвует огромное количество живых организмов — бактерии, земляные черви, мокрицы, рачки, сороконожки и прочие «тысячехвостки». Чарльз Дарвин даже говорил, что на земле столько почв, сколько земляных червей. Все правильно было в этом высказывании, но его следует понимать так, что черви водятся лишь в почве, достойной этого звания: коль скоро в почве копошатся черви, то это, действительно, — почва. В ней, по крайней мере, есть неразложившаяся органика — иначе чем питались бы черви?

Оговорка было имеет в виду, что всё правильно было во времена Дарвина, когда ещё не было сельхозавиации, из–за усердия которой, в частности, нарушился паритет, о котором говорит Дарвин: на земле осталось мало почв, достойных этого звания, и ещё меньше червей. Я вспоминаю далёкое довоенное детство: тогда не надо было искать, где бы накопать червей на рыбалку. Была бы лопата! Где стоишь — там и копай! А теперь уж не копнёшь червей, где попало. Моим знакомым рыбакам приходится искать их у меня в компостной яме (раньше — калифорнийских, теперь — «старателей»).

Бактерии в обеспечении плодородия играют, можно сказать, более важную роль, чем прочие почво–образующие существа. Эти существа лишь повышают плодородие, а бактерии — его создают. Чтобы сделать мысль доходчивее, подчас стоит довести её до абсурда. Так вот, к примеру, почва, лишённая червей, но населённая бактериями, осталась бы почвой. А в минеральном субстрате (почве без бактерий) червям просто делать нечего. Нет ни «дежурной» еды (полуразложившейся органики), ни деликатесов (бактерий).

По существу, забота о почвенной живности сводится к двум вещам:

• обеспечивать обильную органику в верхнем слое почвы и на ней — кров и пищу для бактерий, червей и прочих креатур (правда, некоторые создания едят не столько органику, сколько друг друга, но это уже детали устройства пищевых цепей);

• как можно меньше беспокоить почву, помнить, что всякая лишняя обработка почвы — действительно, лишняя; достаточно понаблюдать, с какой скоростью стремятся скрыться с глаз почвенные обитатели, когда их побеспокоят; бактерий при этом не видно, но и для них беспокойство некомфортно: они гибнут и от прямых солнечных лучей, и от того, что оказываются в чуждой для них среде, и от соседства других бактерий.

Сегодня есть некоторые возможности интенсифицировать жизнь в почве.

Во–первых, можно подселить в почву червей «Старатели». Они на два порядка плодовитее наших навозных червей. К тому же, в отличие от калифорнийских красных червей, спокойно переносят наши зимы. А органика в верхнем слое почвы обеспечивает им и пищу, и кров, и, самое главное, влагу (их нежная кожа не позволяет им двигаться в сухой абразивной почве).

Во–вторых, с помощью ЭМ-препаратов можно повлиять и на бактериальный фон почвы. В этих препаратах содержатся такие виды почвенных бактерий, которые совместимы друг с другом. Особенно важно использовать такую «скорую бактериальную помощь» на землях, где бактерии регулярно уничтожались пахотой, минеральными удобрениями, гербицидами и пестицидами.

А по существу, клич «корми и холь…» означает «пусть органика в верхнем слое почвы всегда будет обильной». И тогда живность почвенная будет холёной и накормленной, а почва (без нашего участия) — плодородной.

Часть 2, Глава 4. Неприрученные братья наши меньшие

Если в предыдущей главе речь шла о креатурах, в какой–то мере, «ручных» — в том смысле, что мы можем напрямую влиять (в ту или иную сторону) на их популяции, то теперь пойдёт речь о существах, «гуляющих сами по себе», но очень важных для огорода, вносящих немалый вклад в его благоденствие. И хотя у нас нет «вожжей» для этой упряжки, полезно знать о своих «лошадках» побольше, чтобы ненароком не навредить им. Штат этих помощников так раздут, что нет никакой возможности охватить его полностью. Потому ограничимся наиболее яркими «личностями» — хищниками, несущими львиную долю нагрузки в поддержании равновесия в биоценозе.

А начнем с летучих мышей — самых загадочных и, возможно, самых эффективных, самых значимых «коллег» огородника.

Летучие мыши

Эти животные, пожалуй, меньше других известны огородникам. Днём они спят, повиснув вниз головой, а ночью вылетают на охоту. Они пугливы, их трудно найти, и ещё труднее — наблюдать.

Летучие мыши — единственные летающие млекопитающие. Едва ли не каждый четвёртый вид млекопитающих на Земле — летучая мышь. И неудивительно — всего на Земле насчитывается около тысячи видов этих созданий. Самая крупная летучая мышь весит около килограмма и имеет размах крыла около двух метров. А самая малая — размером со шмеля — весит менее 3 граммов.