Городская сюита

Дольников покинул кабинет, чувствуя, как нелегко держать плечи прямыми, а голову высоко поднятой.

Оказавшись в лифте, внезапно ощутил такую усталость, что едва добрался до машины. Сказывались бессонные ночи.

«Скоро все закончится, — сказал он себе. — И я наконец отдохну. А пока надо потерпеть. Еще совсем чуть-чуть. Этот вечер как минимум…»

Он включил радио — свою любимую волну с песенками из восьмидесятых, и поехал домой, стараясь не думать о том, что сейчас в своем кабинете Максим раз за разом просматривает запись и хмурит свои черные, будто нарисованные, брови.

Диана позвонила ровно через пять минут после того, как Дольников вернулся домой.

— Что ты наделал? — закричала она.

Кричала она так злобно и грубо, что Олег растерялся.

— Ты о чем? — спросил он намеренно спокойно.

— Зачем ты сделал эту запись?

«Чертов кретин все ей рассказал», — подумал Олег, понимая, что его план сорван, и надо искать взамен что-то другое.

— Какую запись? — спросил он, лихорадочно обдумывая линию защиты, и не находя ее.

— Которую ты принес Максиму! — продолжала кричать Диана. — Как ты мог? Я же ничего не знала. А ты снимал нас! Как мы занимались любовью… В этой твоей грязной квартире!

— Ты видела запись? — внезапно догадался Олег.

Он сел — неожиданно стало трудно стоять.

— Конечно, видела! А ты как думал!

— Но… как?

— Макс прислал, как же еще?

— Он прислал тебе запись? — поразился Олег.

— Конечно!

Дольников ожидал чего угодно, но только не этого.

— Зачем он это сделал?

— Как это зачем? — возмутилась Диана. — Он ничего от меня не скрывает, я же тебе говорила.

— Настоящий урод, — не выдержал Олег.

— Это ты урод! Самый настоящий урод. Записал как мы спим на этой гадкой квартире! Как ты мог до такого додуматься? Я… Я в суд на тебя подам!

— Что? — рассмеялся Олег. — Какой еще суд? Ты спятила?

— Это ты спятил! Слышишь? Это ты спятил, старый козел!

Она кричала так отчаянно, что Олег перепугался.

— Диана, — заговорил он поспешно и оттого неубедительно, — успокойся. Я лишь хотел, чтобы ты осталась со мной…

— Мне плевать, чего ты там хотел! — перебила она. — Слышишь? Плевать! Я никогда больше не буду с тобой. Никогда!

— Позволь мне все объяснить…

— Не надо ничего объяснять!

— Диана…

— Чтоб ты сдох!

Она выругалась матом, неумело, но так яростно, что Олег понял: все кончено. Он еще подыскивал нужные слова, сжимая взмокшей рукой трубку, а Диана уже исчезла, спряталась за гудками, как за неприступной стеной, и достать ее оттуда не было никакой возможности.

Сгоряча Дольников набрал ее номер, но он был недоступен. Позвонил еще несколько раз подряд. Бесполезно. Скорее всего, она внесла его в черный список — отрезала от себя.

Еще можно было побороться, достать другую slm-карту, позвонить с нового номера, все объяснить, вымолить прощение… Но Дольников понимал, что вряд ли Диана простит его. Беда заключалась в том, что она не хотела слушать его объяснений, хотя прекрасно понимала мотивы, которые двигали им. И не одобрила их. Более того, прокляла! А эти оскорбления в конце… Нет, все кончено.

«Максим переиграл меня», — признался себе Дольников.

Но откуда он мог предположить, что тот поступит так непредсказуемо, так… не по-мужски, и покажет запись Диане?

«Это новое поколение, привыкшее выкладывать в интернет все подробности своей жизни, совсем иначе смотрит на наши правила, — думал с горечью Дольников. — Попросту говоря, оно их не замечает, перепрыгивает как через гнилое бревно и бежит дальше, чтобы получать от жизни самое лучшее. А мы остаемся позади. Впрочем, так было всегда…»

Не зная, что ему следует предпринять в этой ситуации, он позвонил Вадиму. Это был единственный человек, с которым Олег мог поговорить обо всем на свете, а в данный момент — о своей беде. Тем более поговорить хотелось. Ощущал себя после разговора с Дианой в вакууме, даже дышать было тяжело. Единственное спасение — пить горькую — сейчас скорее пугало, нежели воодушевляло. Он и так в последнее время начал спиваться. Много ли надо, чтобы побежать по этой дорожке? Поэтому и набрал номер друга, инстинктивно, словно протягивая руку к спасательному кругу.

— Что случилось? — бодро осведомился Вадим.

— Случилось… — проговорил Олег, вдруг задумавшись, стоит ли доверить Верховцеву свою историю, или все же лучше придержать ее при себе.

— Давай, выкладывай, — приказал тот. — И не тяни. У меня не так много времени.

— Тогда лучше я в другой раз… — начал было с обидой в голосе Дольников.

— Олег! — рявкнул Вадим. — Давай без этих твоих сложностей. Говори, что случилось.

Дольников помолчал, а затем рассказал обо всем. О своем «блестящем плане», об удачно сделанной записи, о флешке, переданной Максиму, и о звонке Дианы.

— И теперь, — закончил он, — я не знаю, что мне делать. Совершенно. Может, ты подскажешь?

Верховцев не отвечал, и Олегу показалось, что тот положил трубку и куда-то ушел.

— Вадим? — позвал Олег. — Ты меня слышишь?

— То есть, ты взял и тайно сделал видеозапись того, как вы с Дианой занимаетесь любовью? — вдруг ясным и жестким голосом уточнил Верховцев.