Горшок золота

– Присядь вон на тот корешок, дитя сердца моего, – сказал лепрекон, – можешь навязать нам чулок.

– Да, достопочтенный, – послушно сказала Бригид.

С высокого горизонтального корня лепрекон достал четыре спицы и клубок зеленой шерсти. Для этого ему пришлось перебраться через один корень, обойти три и вскарабкаться на два, и далось ему это так легко, что, казалось, совсем без всякого труда. Спицы и шерсть он выдал Бригид Бег.

– Пятку вязать умеешь, Бригид Бег? – спросил он.

– Нет, достопочтенный, – сказала Бригид.

– Ну, я тебе покажу, как это делается, когда дойдешь до нее.

Остальные лепреконы бросили работу и глазели на детей. Шемас поворотился к ним.

– Благослови, боже, эту работу[34], – учтиво молвил он.

Тут заговорил один из лепреконов – тот, что с серым сморщенным лицом и узенькой оторочкой из седых волос далеко под подбородком.

– Иди-ка сюда, Шемас Бег, – сказал он, – я сниму с тебя мерку для башмаков. Ставь ногу вот на этот корень. – Мальчик послушался, и лепрекон снял мерку с его ноги деревянной линейкой. – А теперь покажи мне свою ногу ты, Бригид Бег. – Измерил и ее. – Поутру будут готовы.

– Вы только тачаете башмаки и ничем другим не занимаетесь, достопочтенный? – спросил Шемас.

– Не занимаемся, – ответил лепрекон, – кроме тех случаев, когда нам нужна новая одежда, и тогда нужно изготовить ее, но мы жалеем о каждой минуте, потраченной на что угодно, кроме башмаков, ибо обувное дело – единственная подобающая работа для лепрекона. В ночную пору мы бродим по округе, забираемся в окрестные дома к людям и берем себе понемножку от их денег, и вот так, чуточка к малости, копим горшок золота, потому что, понимаешь ли, лепрекону полагается иметь горшок золота, чтобы, если поймают его люди, удалось ему откупиться. Но случается такое редко, поскольку великий это позор – попасть в плен к человеку, и мы так давно навострились шнырять средь корней, что всегда умудряемся сбегать без всякого выкупа. Зеленые одежды мы носим потому, что это оттенок травы и листвы, и стоит нам сесть под куст или улечься в траву, люди проходят мимо и нас не замечают.

– Вы мне покажете ваш горшок золота? – спросил Шемас.

Мгновение лепрекон смотрел на мальчика пристально.

– Любишь ли ты пресный хлеб[35] с молоком? – спросил он.

– Очень даже, – ответил Шемас.

– Тогда давай-ка поешь. – Тут лепрекон снял с полки ломоть пресного хлеба и налил в два блюдца молока.

Пока дети ели, лепрекон задал им множество вопросов.

– Во сколько вы встаете по утрам?

– В семь часов, – ответил Шемас.

– Что едите на завтрак?

– Овсяную кашу с молоком, – ответил мальчик.

– Добрая пища, – отметил лепрекон. – Что на обед?

– Картошка с молоком, – сказал Шемас.

– Вовсе недурно, – сказал лепрекон. – А на ужин что?

На этот раз ответила Бригид, потому что у брата был набит рот.

– Хлеб с молоком, достопочтенный, – сказала она.

– Лучше не бывает, – молвил лепрекон.

– А следом мы отправляемся спать, – продолжила Бригид.

– А как же, – подытожил лепрекон.

Вот тут-то и постучала в ствол дерева Тощая Женщина из Иниш Маграта и потребовала, чтобы ей вернули детей.

Когда она ушла, лепреконы устроили совет, на коем порешили, что против гнева Тощей Женщины и сидов из Крохана Конайле им не выстоять, а потому пожали детям руки и простились с ними. Лепрекон, заманивший их прочь от дома, привел детей обратно и, расставаясь с ними, просил навещать Горт на Клока Мору, когда б они того ни пожелали.

– Всегда найдется там для друга ломоть пресного хлеба или картофельного пирога, а также кружечка молока, – сказал лепрекон.

– Ты очень добр, достопочтенный, – отозвался Шемас, и сестра его повторила те же слова.

Лепрекон удалялся, а дети смотрели ему вслед.

– Помнишь, – проговорил Шемас, – как он прыгал и сучил ногами, когда был тут в прошлый раз?

– Помню, – ответила Бригид.

– Ну, в этот раз он не прыгает и вообще ничего такого не делает, – отметил Шемас.

– Он нынче вечером в нелучшем настроении, – проговорила Бригид, – но он мне нравится.

– И мне нравится, – сказал Шемас.

Они зашли в дом, и Тощая Женщина из Иниш Маграта очень им обрадовалась и дала обоим овсяной каши и картошки, а вот Философ даже не заметил, что дети отлучались. Молвил наконец, что «болтовня – скудоумие, женщины вечно разводят суету, детей следует кормить, но не откармливать, а постели предназначены для сна». Тощая Женщина сказала в ответ, что он гнусный старик без потрохов, что она не понимает, зачем вообще вышла за него замуж, что он втрое ее старше и уму непостижимо, с чем ей приходится мириться.

Глава IX

Согласно уговору с Михалом Мак Мурраху, Философ послал детей искать Пана. Выдал им исчерпывающие указания, как полагается обращаться к Лесному Божеству, и затем, рано поутру, получив все наказы от Тощей Женщины из Иниш Маграта, дети вышли в путь.