Гортензия

Когда мы поднялись на шестой этаж, я, едва поздоровавшись с Изабеллой, бросилась к окну. Высунувшись наружу и обшарив улицу взглядом в поисках серого плаща, я ничего не увидела и решила, что мне померещилось.

– Что ты там высматриваешь, даже не поцеловав Изабеллу! – упрекнул меня отец, и я снова была очарована его красивым голосом. – А не пригласить ли мне вас, девчонки, в ресторан? – с небрежной веселостью бросил мне он.

Изабелла восторженно захлопала в ладоши, я же никак не могла отделаться от чувства тревоги, которое внезапно сдавило мне грудь.

Это тревожное чувство не оставляло меня весь вечер и всю ночь тоже.

31 Гортензия

Никогда я не считала Софию лгуньей. Загадочной – да. Скрытной – возможно. Кем угодно, только не лгуньей.

А между тем она мне нагло врала, теперь я в этом убедилась.

Вчера она не явилась в ресторан, как обещала в прошлую субботу. Я напрасно прождала Софию весь вечер, храня для нее столик. Отсутствие ее сильно меня огорчило, вернее, выбило из колеи. Неужели она снова исчезнет на несколько недель, как уже делала это раньше? Не в силах вынести неопределенности, прямо посреди рабочего дня я вышла из ресторана и побежала к ее дому. Сквозь толстые шторы окон пробивался свет, и это меня немного успокоило. Но с тех пор как я увидела ее в субботу за городом, в Буа-Коломб, меня одолевали вопросы. Последние четыре ночи я с трудом засыпала, перебирая в голове десятки гипотез и пытаясь объяснить, почему она там оказалась.

Порой мне удавалось себя убедить, что все произошедшее – плод моего воображения. Странная фигура в подъезде находилась слишком далеко, чтобы как следует ее рассмотреть, и потом, что София там забыла? Шпионила за мной? Но ведь это бессмыслица. Наши отношения, какими бы своеобразными они ни были, результат обычного стечения обстоятельств. Что нас объединяло? Капелька любопытства да тоска по общению, вот и все. Она – бездетная, одинокая, а я – диковатая, без привязанностей, соблазненная поисками матери, в тот момент, когда отец готовился меня оставить… Отчего это вдруг взбрело мне в голову, что София за мной следила? Нет, стоит мне переступить порог ее запретной комнаты, как флер тайны спадет и все окажется куда банальнее.

Улыбнувшись, я подумала, что обвинять эту миниатюрную безобидную женщину в заговоре – верх нелепости.

Но потом тревожное чувство вернулось. Нет, не просто так, от одиночества сблизилась со мной София. У этой женщины что-то было против меня и моего отца. Она желала нам зла.

В субботу вечером мне даже пришлось выпить таблетку успокоительного.

Утром рассудок, как и положено, одержал верх: все это я себе навыдумывала, и мои тревоги ничего не стоили. Неудивительно, что София испытывала ко мне нежность – ведь по возрасту я годилась ей в дочери, вот и все.

Однако сомнения никуда не делись, просто отступили на время. Мне требовалась ясность. Иногда мне казалось, что я действительно становлюсь параноиком. Но обуздать свои страхи мне так и не удалось.

Вот почему я была так разочарована во вторник и поэтому в среду вечером, стараясь не замечать убийственных взглядов Максима, все же отвоевала для нее столик, хотя народу набился полный зал.

София показалась мне очень оживленной: она улыбалась, заказала и закуску, и горячее блюдо, и десерт. После паштета по-сельски она с наслаждением умяла телячье рагу, все, до последнего кусочка, а когда подошла очередь шоколадного мусса, смаковала его долго, бесконечно, и я подумала, что впереди меня ждет серьезная взбучка от шефа.

Для старой дамы аппетит у нее этим вечером был отменный. Говорю «старой» не потому, что ей много лет. София – далеко не старая, но выглядит такой из-за своих манер, одежды, унылого вида, бесцветного лица и глубоких морщин вокруг глаз. В день, когда она назвала мне свой возраст – пятьдесят один год, – я не могла в это поверить. Я дала бы ей на десяток лет больше. Но, если честно, она скорее кажется женщиной без возраста.

– Вам почти столько же лет, сколько моему отцу, – заметила я, чтобы скрыть смущение.

– Да, я знаю.

– Откуда вы можете знать? – с недоумением произнесла я.

– Простая логика, – поспешила она сказать, словно я застигла ее врасплох. Замешательство Софии тогда меня удивило.

Но теперь оно меня тревожит.

За ужином нам не удалось поболтать вволю – у меня было много работы, и я настояла на том, что провожу ее, когда она закончит еду.

Было уже около десяти, когда мы подошли к ее дому.

Я сказала, что она выглядит усталой.

– Во всем виновата жара, – ответила София, – я плохо сплю.

– В прошлую субботу вы тоже неважно выглядели.

– Неужели?

– По крайней мере мне так показалось.

Увидев, как она нервничает, набирая код, я не удержалась и спросила:

– Вы ходили куда-нибудь?

– Когда?

– В субботу, после моего ухода.

– Нет, не ходила. А почему ты спрашиваешь?

– Да просто из любопытства. Беспокоюсь о вашем здоровье, ведь обычно вы прогуливаетесь до Монмартра… Стоит позаботиться о себе, особенно в такую жару.