Горыныч 3.0. Инициация

Оказалось, что бабушка живёт даже не в самом Себеже, а в деревеньке Ульяновщина, расположенной на берегу Себежского озера. Маленький частный дом, большую часть которого занимала печь. Кухня и две комнаты — побольше и поменьше. В маленькой бабушка спала сама, а они с мамой остановились в большой, спали вдвоём на слегка продавленной раскладной софе времён маминой молодости. В той же комнате стояли и обеденный стол, и старенький шифоньер, и тумба с телевизором раза в два старше самой Юли. Туалет на улице, к которому нужно было бежать через огород. Баня, где можно помыться — в небольших сенях, пристроенных к дому, а ещё к ней был подведён водопровод — мама была удивлена, и бабушка сказала, что помогли соседи, которые подводили к себе и сделали ей тоже. Водопровод походил на миниатюрную колонку: там тоже был рычаг, которым нужно было подкачать, чтобы полилась вода. Мама сказала, что это всё равно лучше, чем таскать флягами на специальной тачке за тридевять земель. Мол, так всё с водой обстояло в её детстве. Из бани бабушка таскала воду в дом, чтобы умываться, мыть руки или посуду. Канализации не было: под умывальником за занавеской стояло помойное ведро, из которого грязную воду сливали в огород.

В общем, бытовые условия, в которых жила бабушка, Юлю, мягко говоря, шокировали. Особенно щелястый туалет а-ля «дырка в полу». Мама даже на второй день купила специальное ведро с крышкой и сидушкой. Бабушка разрешала выставлять это «ноу хау» в сени и заносить в дом, чтобы сделать все свои дела в тепле, за что Юля была ей очень благодарна.

Очень удручало, что в деревенском доме не было не только элементарных для благоустроенной квартиры удобств, но и интернета. Кроме сложного быта из всех развлечений только старые архивы на привезённом ноуте, к которому понадобились переходники на евророзетку, учебники, а также сплетни о соседях и семейные жизненные истории от бабушки, пока они вместе готовили обед или ужин. Даже помыть посуду — это морока с тазами, нагревом, а затем и утилизацией воды. К тому же, ей всегда казалось, что посуда без нормального полоскания получается не слишком чистой, да и бабушка не пользовалась нормальными моющими средствами, а только какой-то доисторической смесью соды и порошковой горчицы.

Мама как-то быстро устроилась на работу к пограничникам «на хорошую зарплату», а вот Юле пришлось почти две недели просидеть в четырёх стенах, ожидая, пока всё утрясалось с её документами о переводе. Их спонтанный побег выпал в очень неудобное время, так что маме и бабушке пришлось побегать, а в результате только одна местная школа согласилась принять ученицу выпускного класса вот так — в декабре. Да и не сказать, чтобы в Себеже было очень много школ.

В итоге Юле приходилось идти быстрым шагом почти сорок пять минут через ещё одну деревню Затурье и половину города по тропкам и дорогам вдоль озера, чтобы добираться до своего нынешнего учебного заведения. Теоретически, она могла бы ездить на автобусе, но, во-первых, билет за пять километров пути от деревни до автостанции стоил сто десять рублей. Во-вторых, до остановки нужно было пройти через всю Ульяновщину почти полкилометра, а потом от автостанции до школы ещё полтора. Итого, идти как половину пути до школы и ещё платить деньги, которые можно сэкономить. Мама давала ей на проезд туда-сюда, она пару раз съездила, а потом нашла пешеходный путь, который был относительно короток. Правда, в двух местах приходилось пересекать лесополосу, но там стояли фонари, так что было не так и страшно. В такой глухомани о маньяках наверняка даже не слышали. Впрочем, в джинсах, пуховике, зимних кроссовках и обычной шапке её многие принимали за парня. Тем более, что свои длинные светлые волосы Юля предпочитала завязывать в гульку, чтобы меньше пачкались, и прятать под шапку. Ежедневно мыть голову она себе позволить не могла. Бабушка топила баню только раз в неделю, по субботам, чтобы сэкономить дрова. У мамы волосы были короткие, почти мальчишеская стрижка, и она мыла их чуть ли не на работе в туалете.

Мама уже пообещала, что когда они немного «встанут на ноги» и она подкопит, то постарается снять квартиру в Себеже. Или, возможно, через какое-то время получит служебное жильё, пусть и в общаге, но хотя бы с водопроводом и канализацией. Потому что даже стирка у бабушки была только вручную в тазике с помощью древней стиральной доски… Бельё и футболки ещё туда-сюда, но что-то крупное — это настоящее мучение и куча потерянного времени. Да ещё и выжимать надо вдвоём, чтобы потом вода не текла ручьями и не сохло по три дня. И ладно ещё, что Юля предпочитала тёмную и немаркую одежду и не была модницей с кучей барахла, а то его стирать не перестирать, особенно вручную.