«Господь дарует нам победу». Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война

Большое внимание уделялось и другим сферам культурно-просветительной деятельности: постоянно устраивались духовные концерты, религиозно-просветительные доклады и лекции, при храмах открывались приходские библиотеки, священники в селах стали создавать «кружки культуры» и т. д. В Одессе, Тирасполе, Рыбнице, Балте и ряде других городов были открыты дома христианской культуры — своеобразные церковные клубы, где миссионерами проводились собрания верующих, лекции и вечера с пением румынского гимна. Не осталась без внимания и религиозная пропаганда среди рабочих: на предприятиях устраивались специальные лекции, сопровождаемые чтением стихов, пением, музыкой. Миссионеры использовали в своих целях даже радио, кино и театр.

Так, например, 1 марта 1942 г. в Одессе состоялась апологетическая лекция священника-профессора Феодора Рудиева, на которой присутствовало более 2 тыс. слушателей, а через несколько дней лекцию об исторических доказательствах жизни Христа прочитал измаильский священник-профессор Михаил Мадан. В начале 1942 г. в Одессе возникло особое Братство для борьбы с атеизмом и для православной апологетической работы. 22 февраля оно организовало большой духовный концерт, прошедший под управлением бывшего регента Спасо-Преображенского собора профессора Пигрова. В 1943 г. часто устраивались духовные (в том числе детские) концерты в религиозно-просветительном зале при Успенском соборе с участием артистов знаменитой Одесской оперы и композиторов Ильницкого и Фоменко[1006]. Такого на оккупированных территориях СССР не было больше нигде.

Проводила Миссия и благотворительную работу: при многих приходских храмах возникли бесплатные столовые для бедных, детские сады, амбулатории. В детские приюты были назначены священники. Преследуя политические цели, Миссия вместе с Красным Крестом посылала к Пасхе пакеты с продовольствием на фронт румынским солдатам. Объектами внимания и деятельности миссионеров являлись также тюрьмы, трудовые, концентрационные лагеря и лагеря для военнопленных. Специальные священники обслуживали Тираспольскую центральную тюрьму для политзаключенных и подобную тюрьму в Рыбнице.

Активно шло возрождение монастырей, к лету 1942 г. их было восстановлено уже семь мужских: Свято-Пантелеимоновский в центре Одессы в здании подворья Афонского Пантелеимоновского монастыря (7 насельников), Свято-Успенский под Одессой на Большом Фонтане (2 монаха), святого Антония Осиповца вблизи Дубоссар (6 насельников), Пресвятой Троицы в г. Балта (6 братьев), Флоринский вблизи Балты (2 монаха), Шарогородский святителя Николая (4 насельника) в 45 км от г. Могилев-Подольского, скит Липецкое в округе Рыбница (2 монаха) и два женских: святой Марии Магдалины (30 сестер) и Архангела Михаила (3 монахини) в Одессе. В общей сложности в них проживало более 60 насельников. В дальнейшем (к январю 1944 г.) число обителей достигло 12, в частности был возрожден скит святого Михаила в с. Кошница вблизи г. Дубоссары. Особенно большой миссионерской деятельностью занимались монахи обители Пресвятой Троицы г. Балта и Свято-Пантелеимоновского монастыря, которым управлял игумен Варлаам (Хирита), а затем — игумен Василий (Солтици). Кроме того, насельники Успенского, Флоринского и Шарогородского монастырей вели приходскую работу[1007].

Сложнее подсчитать число открытых в Транснистрии храмов. К середине 1942 г. из 1150 дореволюционных приходов было возрождено около 30 в Одессе и 400 в сельской местности. В дальнейшем общее их количество, по советским архивным документам, составило примерно 600. Там, где восстановление или строительство церквей было невозможно, открывали молитвенные дома (к началу 1944 г. — 135 таких домов). По данным дирекции культуры при губернаторе Транснистрии, во всех 13 округах к июню 1943 г. было создано 607 приходов, в том числе 173 в левобережной Молдавии: 75 — в Рыбницком округе, 50 — в Тираспольском и 48 — в Дубоссарском[1008]. Именно эта цифра кажется автору близкой к истине.

В церковной печати конца 1943 г. можно встретить утверждение, что «на территории Транснистрии уже освящено более 2000 приходских храмов»[1009], но это представляется явной ошибкой. Всего за два с половиной года восстановительной работы в условиях войны не мог быть значительно превышен дореволюционный уровень. Вероятно, в указанной публикации речь фактически шла обо всех восточных территориях, отошедших к Румынии. Из архивных документов известно, что в Бессарабии имелось 1100 церквей, в Северной Буковине — 268, и, таким образом, на «Заднестровье» остается чуть больше 600 православных храмов.

В другой журнальной публикации конца 1943 г. говорилось об открытии снова свыше 900 церквей[1010], но в ней речь шла обо всех отвоеванных румынскими войсками землях, то есть, вероятно, о Транснистрии, Северной Буковине и Бессарабии. Кроме православных, в Транснистрии действовали 56 католических и 14 лютеранских церквей[1011].