Господин арматор

Адашев задумался и надолго, видимо мои слова упали как зерна в весьма благодатную почву. Иначе и быть не могло: будучи человеком наблюдательным и неглупым он наверняка заметил, как изменилось отношение Ивана Васильевича к прежним советчикам и близким друзьям после его болезни, которая свалила его после взятия Казани и едва не свела в могилу. Тогда многие из тех, кому царь доверял, отказались присягать его малолетнему сыну. В их числе был и умерший в прошлом году Федор Григорьевич Адашев, на тот момент окольничий. И несмотря на то, что буквально в тот же год он получил боярский чин, слова "Захарьиным нам не служити" не могли не запасть в душу царя, и это Алексей Федорович отлично понял.

Понял он и озвученную мной позицию и сейчас, судя по невербалике, пытался понять, насколько она соответствует действительности. Впрочем, эта задача проста: все мои дела завязаны в основном на казну и они тем прибыльнее, чем сильнее центральная власть и сама страна. Это он наверняка уже сообразил. И тут его интересы во многом совпадают, без государя он никто, потому среди других желающих быть поближе к трону слишком много куда как более родовитых, хоть и не столь умных.

Он ещё несколько минут размышлял, не глядя на меня, внезапно он уперся в меня взглядом, и мне стало ясно, что наступил самый подходящий момент, чтобы сделать ему предложение, от которого трудно отказаться. Когда-то в моем времени во время вербовки очередного агента меня несколько раз посещало подобное ощущение, и надо сказать оно не подводило…

– Алексей Федорович, не откажи в милости, – закинул я удочку, – О малом прошу: отобедать чем бог послал, да о делах поговорить. Наведайся вечерком, к Кожемякину, я там остановился…

– Ведаю о том, – помолчав с минуту, ответил Адашев, – Ступай пока, вечер ещё не скоро.

…

Как я и ожидал, Адашев пришел, само собой не один, с сопровождающими. На мое удивление русским среди них был лишь тот стольник, которого он за мной посылал прежде, остальные оказались иноземцами. Да не простыми, почти все они были из числа тех, кого пригласили в Россию с моей легкой руки: Георг Бауэр, Джамбатисто Бенедетти и Никколо Фонтана, Андрей Везалий и Матео Реальдо Коломбо, Пеллегрино Райнальди Данти и совершенно неизвестный мне итальянский математик Луиджи Феррари, который оказался учеником Джероламо Кардано.

А вот имя Герарда Меркатора удивило меня до глубины души, так как, будучи уверен, что его сманить, не выйдет, я о нём не счёл нужным упоминать. На мой вопрос, как так вышло, Алексей Федорович, усмехнувшись, поведал, что оный немец сам вызвался послужить Государю, прознав про расширение пределов его державы, о котором он узнал из летучих листков. Тех самых, что мы с Висковатовым сочиняли! В отличие от остальных мастер Меркатор добился заключения с Иваном Васильевичем весьма обстоятельного контракта, в котором прописывались все детали его будущей работы по картографированию, положенная ему оплата, и самое главное гарантии возвращения на родину.

Вместе с ним прибыл и его соотечественник Ганс Вредеман де Врис, архитектор, художник и инженер. Этот, будучи учеником стекольного живописца Рейера Герритсена, соблазнился поставляемым из России листовым стеклом, в том числе и цветным, а также возможностью принять участие в строительстве "Государева зимнего сада". Однако удачно как всё сложилось! Насчёт архитектора я Кожемякину намекну, чтобы постарался привлечь его к строительству ещё и Московского университета, а вот Меркатор у меня в России застрянет до конца жизни, даже если мне для этого придётся раньше времени Сибирь завоевать! На первой же аудиенции объясню государю, что ученый такого уровня не то что на вес золота, а и вовсе цены не имеет!

Если выйдет поставить его во главе картографической службы это будет несомненной удачей! Всё что нужно он сделает сам, а учитывая, что мои ребята, обученные азам военной картографии, со временем натаскаются в своем деле и начнут поставлять вполне качественный материал для его работы, то результат обещает быть впечатляющим. Вот только выпускать с такими знаниями из России его будет никак нельзя! Но тут я могу и сам могу многое сделать. К примеру, положить ему ежегодную субсидию в виде совершенно нескромной суммы, да ещё и обеспечить всеми необходимыми инструментами…

…

Учитывая близость пятничного поста, большая часть сопровождающих Адашева налегла не столько на закуски, сколько на горячительные напитки, коих было в изобилии. Мы же с Алексеем Федоровичем, не сговариваясь, предпочли сохранить ясность рассудка, и уединились от шумной компании иноземцев в кабинете на втором этаже. Сразу говорить о деле я не стал, да и мой собеседник не торопил события, так что до первой звезды побаловали себя скоромным.

– Алексей Федорович, почту за честь с тобой выпить по чаше малой, – сказал я, – И непременно вот этим закуси…