Господин арматор

Из иноземцев пайщиком стал только Хадсон, получивший свой тысячерублевый пай в виде займа сроком на три года, остальные доли выкупили Шереметьевы, Висковатый и само собой Иван Васильевич. Само собой, государь лишний раз напрягать казну не стал, а зачел всю сумму в счёт уплаты акциза, который мне надлежало выплатить в следующем году, за вывоз "в немцы" стали и стекла, став, таким образом, обладателем двенадцати тысячерублевых паев.

Иван Михайлович Висковатый и Иван Васильевич Шереметьев Большой решили финансовый вопрос, днем ранее, взяв по одному паю в тысячу рублей, причем Глава Посольского приказа опять снова сделал это в кредит, а остальные вносили свои паи сегодня. Само собой я предупредил прихватить нужную сумму только тех, кого однозначно хотел видёть в числе учредителей, впрочем, большинство бояр особо не горели желанием рисковать собственной мошной в новом непонятном деле. Тот же Иван Фёдорович Мстиславский от моего предложения вежливо отказался, как впрочем, и Иван Петрович Шуйский…

А когда я подошел к Дмитрию Ивановичу Хворостинину, удивлению присутствующих не было предела. Причём больше всех удивился сам "внезапный пайщик". Лишь только Иван Васильевич с Висковатым посмеивались. Грамотка для молодого человек писалась не в Разрядном Приказе, а лично Иваном Михайловичем, под диктовку самого царя! Пай же в Русско-Английской Торговой компании позволял новоявленному "адмиралу русского флота" не бедствовать, будучи вдалеке от своих вотчин.

…

Дальше был долгий и утомительный царский пир, по окончании которого мало кто стоял на ногах. Я же, после первых двух часов этого "варварского действа", выпив очередной кубок за здоровье Ивана Васильевича, сполз под стол и нормально там отоспался, пока дородные бояре заливали в свои безразмерные утробы очередные чарки и кубки горячительного зелья. Что примечательно пили они не глотками, а "горлом" ибо делать это по-иному считалось неприличным и оскорбительным. Часов примерно через шесть двое рынд извлекли меня из-под скамьи, положили на неё и, посмеиваясь: "немец-то слаб пити добро, даром что здоров", плеснули в лицо студеной водой из ковша. Стоявший рядом Иван Михайлович Висковатый участливо спросил:

– Жив ли?

Я сел, и огляделся: пир уже закончился, почти все разошлись, а в палатах суетились стольники, выносившие серебряные и золотые блюда с остатками трапезы. Кое-где на скамейках и под ними сидели и лежали упившиеся подобно мне гости. Обернулся к Висковатому и ответил:

– Жив!

– Идти в силах ли? – спросил Иван Михайлович, – Государь с тобой говорить желает.

Я кивнул, рывком встал и последовал за главой Посольского приказа в Грановитую палату.

…

У большого дубового стола, на котором стоял большой макет крепости, сидел Иван Васильевич, рядом, глядя в разложенные бумаги, стоял Адашев, Иван Выродков что-то ему пояснял. Мы с Висковатым подошли к столу и поприветствовали присутствующих.

– Здрав ли? – спросил Иван Васильевич, – Я уж думал не отдал ли богу душу…

– Здрав, Государь, – ответил я, – Однако непривычен я к столь обильному питью и яствам…

– Что ж, коли здрав, рассуди спор: Алешка Адашев бает, дескать, башни высокие надобно возводить, а Ивашка Выродков сказывает, что лучше низкие да крепкие как у фрязей.

По расположению башен и конфигурации рек макет сильно напоминал Смоленск. Заглянул в бумаги и удивился. Вроде бы каменные стены и башни там строить начали позже, а тут писано явственно: "башня каменная". Неужто и это тоже результат моего вмешательства в историю? Уточнил, оказалось в это и суть спора: Адашев настаивает строить по-старому деревянные башни с каменно земляной засыпкой простенков срубов, а Выродков, пообщавшийся с обученной мною посохой и переехавшими в Россию итальянскими инженерами, настаивает на том, что нужно шагать в ногу со временем. И соответственно предлагает использовать новинки фортификационной науки в виде ронделей и барбаканов.

Я вздохнул и, не говоря не слова, перевернул один из листов бумаги, и на обратной стороне начал набрасывать план и разрезы элементов бастионной системы укреплений…

…

Разъяснял что к чему почти час, но в результате остались довольны все. Выродкову особенно понравилось отсутствие мертвых зон, где мог бы укрыться враг во время приступа, а Адашев оценил дешевизну строительства по сравнению с полноценными каменными стенами и башнями. Иван Васильевич тоже остался более чем удовлетворен, после того как я объяснил ему, насколько сложной и долгой будет осада таких крепостей и сколько придётся положить солдат во время штурма, если грамотно расположить артиллерию и стрелков. И тут же он спросил меня:

– А много ли можешь сделать тех стрелок железных, что в Азов посылал? И сколь они казне обойдутся?