Господин художник

– Ну вот и все, они короля забрали в свой мир, в порядок будут его приводить. Ну а на завтра праздник точно назначают. Тебе господин художник на завтра быть у них первым гостем. Явка твоя обязательна, хотя я так полагаю, ты и сам не против еще разок к ним попасть. Но дождись нас с Бруно, без нас туда не вздумай лезть. Потеряешься в общем коридоре. Ну сам ты все понимаешь, не маленький. В шесть вечера мы за тобой зайдем и вместе отправимся, а сейчас ложись спать, сил на завтра набирайся, я с твоего позволения на зеркале твоем печать поставлю, чтоб бледные через него больше не входили, мне так спокойней будет. – И Стрелец прислонил к старому зеркалу снятое с пальца кольцо. Кольцо на мгновение засияло, или правильней сказать, вспыхнуло на мгновение и на стекле осталось выжженное, круглое изображение печати, напоминающее те, что были на подстаканниках, которые в подарок принес Бруно. – Ну вот и все, теперь я спокоен буду. – Хранитель надел кольцо обратно на палец, и пожав на прощание Сергею руку, направился к выходу, по пути на мгновение остановился у портрета короля сказал, – копия, копия. – Вышел из квартиры, следом за ним вышел и почтальон. Оставшись один, Сергей первым делом накрыл портрет опять скатертью и понимая, что он опять в деле, в веселом настроении лег спать. Впрочем, заснуть ему не пришлось, события, произошедшие с ним этой ночью, взбудоражили его сознание и сон не шел. Так провалялся он до утра, а утром стал приводить себя в порядок. Сходил в ванную комнату, побрился и принял душ. Потом вытащил весь свой гардероб и поняв, что одежды для торжественных мероприятий у него просто нет совсем, оделся и побежал на рынок. Там присмотрел и купил себе итальянские туфли, как утверждал продавец, ручной работы от «КАРЛО ПОЗАЛИНИ», темного бордового цвета. Черные джинсы и красивую, черную рубашку. Под рубашку, в цвет туфель, выбрал шейный платок, а еще купил очень красивый, как показалось Сергею, ремень, толи из крокодила, толи из змеи. Продавец постоянно путался в показаниях. Совершив все покупки, и оставшись абсолютно довольным, завернул в продуктовые ряды и приобретя в винно-водочном отделе дорогой коньяк и лимонов пару штук, пошел навестить Патрика, который, как обычно, стоял у противоположного выхода и торговал рыбой. При виде своего старого друга, Патрик обрадовался, и оставив присматривать за своей рыбой соседа, взял Сергея под руку и отвел его в буфет, которых полно на рынках. Там они разлили коньяк по стаканам и выпив, закурив, разговорились. Ромка был рад, что его друг жив здоров, а Сергей был просто рад своему другу в ответ, он рассказал, что сегодня приглашен на одно торжественное мероприятие и что ему пришлось даже для этого дела вещами обзавестись. При этом похвалился покупками. Ромка покупки оценил и одобрил выбор. И выпив еще по одной, Сергей заторопился домой, чтобы разобраться с покупками и подготовиться к вечеру. Рома его прекрасно понимал и без обиды попрощавшись, Сергей отправился к себе, а Патрик к себе продолжать торговлю рыбой. Дома, достав из пакетов все свои приобретения, художник еще раз их оценил и опять остался доволен. А произведя глажку и надев все на себя, встал перед зеркалом и глядя через свое отражение в глубину стекла, на минутку задумался о своем будущем. Он вспомнил как все началось, как ему было страшно, как не хотелось ему менять свою жизнь и как его все пугало. Еще он подумал, что его последняя картина наверняка будет востребована. И почему-то была уверенность, что на празднике он получит заказы и новые контракты. Появилось ощущение, что его жизнь полностью поменялась, а деньги лежащие в шкафу эпохи «позднего соцреализма», давали тому подтверждение. Прямо из зеркала на него смотрел совсем другой человек. Дорогая одежда, на сколько он мог себе ее представить, уверенный взгляд и гордая осанка, придавали обращению к нему, – «господин художник» – естественный, прямой смысл, лишенный всякой иронии. – Да, жизнь изменилась, – подумал он, а еще вспомнил слова Бруно и Стрельца, о том, что нужно сохранить себя и не возгордиться. – А я кажется уже стал гордиться. – Вслух произнес Сергей и ему стало стыдно за себя, за то, что по сути он еще не добился ничего, а меняться уже стал. Возникло желание снять все эти вещи и одеться в старые, привычные, и не посещать праздник, где ему будут петь дифирамбы. Но раздумья его оборвал опять заработавший дверной звонок. Открыв дверь, художник впустил в квартиру празднично одетых в превосходные костюмы Стрельца и его секретаря.