Господин мертвец. Том 2

– Она самая. Уже прут. Ну прямо по учебнику… Распахали поле, перенесли огонь на передовые рубежи, чтобы подавить наши пушки, выдвинулись… Хорошо сработали. Хотя в шестнадцатом году действовали не хуже.

– Уходи, – предложил ему Дирк. – Скоро здесь не будет работы для снайпера.

Но «Висельник» лишь пожал плечами. Жест получился несимметричным – укрепленное сталью плечо двигалось неровно.

– Шутишь? Возможно, это будет лучшей охотой в моей жизни, а ты предлагаешь убираться в тыл?

Дирк улыбнулся, хоть и не собирался – само вышло.

– Сводки погоды обещают, что здесь скоро будет жарко.

– Ну и отлично, старина. Эта чертова Фландрия всегда казалась мне паршивой сырой ямой. А тепло я люблю.

Они рассмеялись, негромко, не отрываясь от дел. Херцог вытащил заваленный землей патронташ, заново приладил к бойнице противотанковое ружье. Дирк проверил собственное оружие, взвел курок.

– Пошла пехота.

– Дай бинокль.

Приникнув к «цейсу» – правая линза оказалась украшена длинной игрек-образной трещиной, – Дирк навел его на французские траншеи.

Снайпер не ошибся, он вообще редко позволял себе ошибаться. Над французскими траншеями как будто высадили лес. Не очень густой, он колыхался на ветру, выделяясь на фоне горизонта сотнями зыбких серых теней. Дирк сразу различил пехотные цепи. «Споро поднялись, – похвалил он невидимого противника, – быстро, слаженно, по сигналу. Что ж, встреча тоже будет на должном уровне». Его удивило только то, что цепи оказались достаточно рассеянными. Обычно французы предпочитали выдвигаться плотным строем, сосредотачивая до роты на каждую погонную сотню метров. Теперь же они шли в бой с заметным интервалом, в два-три метра между каждыми двумя солдатами.

– Какой-то новый тактический прием? – хмуро поинтересовался Херцог, поглаживая трещину на прикладе. Оптический прицел «маузера» позволял ему различать происходящее на поле боя. – Или так боятся наших пулеметов?

– Бегут тяжело… – заметил Дирк. – Присмотрись. С каждым шагом в земле вязнут.

– Доспехи?

– Вполне вероятно. Мне кажется, я вижу блеск стали. В любом случае это уже не те легкие полукирасы, которыми щеголяли их гренадеры.

– Плевать, – легкомысленно отозвался Херцог. – Мои пули и танк пробивают, а уж этих… Кстати, вон и танки.

– Сколько?

– Пять, шесть… На нашем участке не меньше десятка.

– Где? – жадно спросил Дирк. Треснувшая линза и затянутое дымом поле мешали разглядеть детали.

Разглядел.

Позади пехотных цепей, неспешные и неуклюжие, колыхались приземистые силуэты, похожие на футляры для сигар. Даже на большом расстоянии они внушали уважение и что-то еще, что Дирк мог бы назвать страхом, но не тот Дирк, что держал сейчас «цейс», а другой, парой лет моложе. Еще не видно было тупых жабьих морд, усеянных заклепками, орудийных стволов и топорщащихся во все стороны пулеметных жал, но что-то уже подсказывало, что через поле движется нечто очень грозное и зловещее.

– Жутковато, правда? – спросил Херцог, слившийся со своим ружьем в единое целое. – Сколько ни смотрю на них, сколько дырок ни пробил, а все равно. Когда видишь их вот так… Говорят, они похожи на корабли. Сухопутные крейсера и дредноуты. Но это вранье. В них нет ничего от кораблей. Что-то другое. Хищное, тяжелое, неумолимое, рокочущее… Это звери, Дирк. Они живые. Посмотри, с какой ненавистью они пялятся на нас. Это не щели триплексов так глядят, это сами танки. Они хотят оказаться здесь, хотят навалиться своими многотонными тушами на укрепления, сминая их, вдавливая в землю, разрывая на части. Хотят скрежетать шипастыми траками по нашим костям, отделяя их от мяса. Хотят заливать кипящим пулеметным свинцом траншеи. Они ненавидят нас, эти стальные звери, а разве обычный механизм умеет ненавидеть?..

– Надеюсь, что в бою ты болтаешь меньше.

– Не беспокойся, в бою я нем как рыба… Сегодня у нас целая стая в сборе. Четыре «Шнайдера», как я и думал. Один идет тяжело, наверное, после ремонта, остальные резвее. Экипажи опытные, но не асы. Мягко идут, прячутся за рельефом. Конечно, на поле им придется несладко, но едва ли застрянут. И… конечно, «Сен-Шамоны».

– Много?

– Тоже четыре. Вон какие увальни. Гляди, переваливаются, плывут, рыщут носами… На редкость уродливые машины.

– И прочные.

– Двадцать миллиметров лобовой брони. Ну и в арьергарде вижу «Рено». Мелочь, но злая. Три машины. Итого – одиннадцать. Одного не хватает до дюжины…

– Справимся?

Херцог вновь пожал плечами.

– Пять противотанковых ружей в моем отделении. Еще четыре у твоих «листьев». Выходит девять. Плюс «Ирма» Тиммермана. Получается сносно.

Дирк хотел заметить, что получается и не хорошо – одиннадцать танков на десять стволов, – но не успел.

В затылке отдало промозглым холодком, и голос тоттмейстера Бергера ударил в упор: