Господин судебный пристав

– Ещё в одном вагоне корреспонденция была, а в шестом обмундирование, – продолжил Кожухов. – Теперь там не собрать ничего. Всё взрывом уничтожило и разметало!

– Молодцы! Молодцы! – улыбнулся командир счастливо. – Славно все постарались, товарищи!

Раздавив окурок каблуком сапога, он окинул взглядом отдыхающих партизан и обратился к Кожухову:

– А что там за солдаты, которых ты за собой тащишь?

– Это семёновцы, которые железнодорожную горловину охраняли, – ответил Василий.

– Ты их в плен взял?

– Нет, это они друг друга арестовали.

– Как это?

– Половина взвода к нам примкнуть решила, вот и арестовала вторую половину, которая предать Семёнова отказалась и сохранила ему верность.

– А кто из них кто?

– Давайте в лагере уточним, Владимир Александрович! Мне некогда было…

Не дослушав его, командир встал и велел привести к нему всех семёновцев. Когда они выстроились в ряд, он окинул их пасмурные лица суровым взглядом:

– Так кто из вас повоевать за советскую власть желает, шаг вперёд!

Шестеро солдат уверенно шагнули вперед.

– Так-так, – улыбнулся Владимир Александрович и подозвал Кожухова. – Погляди, это именно те, кто заранее проявил сознательность?

Василий подозвал Стёпку, путевого обходчика Дементьева, и они вместе осмотрели семёновцев.

– Да, товарищ командир, это они, – подтвердил Стёпка, а Дементьев лишь утвердительно кивнул.

– Раз так, то прошу в отряд, товарищи, – Лавров пожал каждому из них руку. Следом за ним так же поступил и Кожухов.

Затем командир перевёл взгляд на шестерых оставшихся стоять на месте солдат и молоденького офицера, лицо которого было белее бумаги.

– А вы, значится, не хотите изменять присяге и желаете числиться военнопленными? – поинтересовался он.

– Мы сделали свой выбор! – по-юношески запальчиво ответил офицер. – Мы готовы умереть, но никогда не станем предателями!

– И все так думают? – Владимир Александрович покачал укоризненно головой. – Мы здесь все русские люди и на родной земле стоим! Среди нас не может быть предателей!

– Ещё как могут! – возразил так же запальчиво офицер. – Есть предатели, которые врагу иноземному родину продают, а есть предатели, которые в стан идейных врагов перебегают! Лично я между теми и другими разницы не вижу!

– Отлично держишься, глупец! – похвалил его командир. – А вот твой атаман Семёнов с интервентами власть делит. Так как ты считаешь, он предатель родины или нет?

– Интервенты здесь не властвуют, они только помогают нам! – покраснел с досады юноша. – Я офицер, поручик, и… больше не скажу вам ни слова! Перебранка с вами ниже моего достоинства!

У Владимира Александровича брови поползли вверх, и он обвёл долгим взглядом сгрудившихся вокруг партизан.

– Вот каким надо быть солдатом, товарищи! – обратился он к партизанам. – Даже не знаю, что с ними делать теперь. Ведь брать врагов в плен, а потом их кормить и поить не приветствуется партизанской тактикой?

– Расстрелять их, и дело с концом, – загудели партизаны.

– А что скажете вы? – посмотрел на «перебежчиков» командир.

Они промолчали и опустили головы.

– Так вот, товарищи! – Владимир Александрович снова обратился к партизанам: – Я предлагаю поручить расстрел наших врагов тем, кто обезвредил их! Пусть они ещё раз наглядно подтвердят преданность революции и нам с вами решительным поступком! Выдайте им оружие, товарищи!

«Перебежчики» нехотя взяли в руки винтовки, но целиться в бывших однополчан никто из них не спешил.

– Ну так что, готовы ли вы уничтожить врагов революции и советской власти, товарищи? – громко обратился к ним командир. – Или предпочитаете занять место с ними рядом?

На этот раз его слова подействовали на «перебежчиков» отрезвляюще. Они защёлкали затворами, вскинули винтовки – и грянул залп. Шестеро пленных рухнули на землю замертво. В живых остался лишь офицер, в которого не осмелился выстрелить ни один из его бывших подчинённых.

– Что ж, этого и следовало ожидать, – усмехнулся Лавров. – Оружие при себе оставьте…

– А с этим что делать, Владимир Александрович? – указал рукой на едва живого от ужаса офицера Кожухов.

– Ты мой заместитель, комиссар отряда. Вот и принимай правильное решение, – ухмыльнулся Лавров.

– Всё понятно, – кивнул Кожухов и взглянул на Стёпку. – Ну, чего стоишь? Ищи верёвку. Окажем этому желторотому гадёнышу большую честь, товарищи! Мы не будем расстреливать его, а… мы его на суку повесим!

8

Весть о крупной диверсии на железнодорожной станции с быстротою молнии разнеслась по улицам Верхнеудинска. Пожар на станции, уничтоживший железнодорожные пути, сход с рельсов поезда… Эти ошеломляющие события испугали и озадачили горожан. Сногсшибательная новость обсуждалась на каждом углу. Те, кто сочувствовал белогвардейскому движению и атаману Семёнову, потеряли покой. Ну а те, кто симпатизировал большевикам, втайне радовались громкой акции партизан и снова уверовали в победу революции.

Кузьма Малов тоже слышал о чрезвычайном происшествии на железнодорожной станции, но отнёсся к нему с равнодушием. Его больше волновало состояние Алсу, которая сейчас находилась в больнице. Состояние девушки было крайне тяжёлым.