Господин Зима

И тут наконец внизу что-то зашевелилось. Они появились из трещин в скалах, словно ожившие самоцветы: бронзовые и красные, коричневые и жёлтые, чёрные и белые, расчерченные ромбами, как арлекины, покрытые зловеще блистающей чешуёй.

Змеи пробовали кипящий воздух на вкус раздвоенными языками и торжествующе шипели.

Видение померкло. Мир вернулся.

Вода к этому времени уже схлынула. Неуёмный ветер взбил туман и пар в длинные гирлянды облаков, но непобеждённое солнце смогло пробиться сквозь них. И, как это всегда бывает, и всегда слишком скоро, всё странное и волшебное стало воспоминанием, а воспоминание стало сном. Завтра и он растает.

Тиффани побрела по траве там, где недавно стоял дворец. Несколько ледяных обломков покрупнее ещё оставались, но было ясно, что они не продержатся и часа. По небу плыли облака, однако ветер спешил их разогнать. Обычный мир настойчиво требовал внимания Тиффани, напевая свои незатейливые мелодии. Она шла по сцене после того, как представление закончилось, и кто теперь подтвердит, что оно и вправду было?

В траве что-то шипело. Тиффани наклонилась и подняла кусочек металла. Он был ещё тёплым от жара, оплавленным и перекрученным, и всё же было понятно – это то, во что превратился гвоздь.

Нет, я не приму дар, чтобы доставить удовольствие дарителю, подумала Тиффани. Зачем? Я сама найду себе подарки. Я… помогла ей развеять скуку, вот и всё.

Но он – он творил для меня розы, айсберги и ледяные узоры и так и не понял…

Она обернулась, услышав голоса. Фигли бежали к ней по склону холма, но не слишком быстро, а так, что и человек мог бы поспеть. И Роланд поспевал – запыхавшийся, в кольчуге, которая была ему велика и в которой он двигался вперевалку, как утка…

Тиффани рассмеялась.

Две недели спустя Тиффани снова отправилась в Ланкр. Роланд подвёз её до Дверубахи, а дальше подвезла остроконечная шляпа. Тут Тиффани отчасти улыбнулась удача: возница дилижанса ещё не успел забыть мисс Тик и, поскольку на крыше было свободное место, предпочёл не наступать второй раз на те же грабли. Дороги тонули в грязи, в канавах булькало, вздувшиеся реки норовили снести мосты.

Прежде всего Тиффани навестила нянюшку Ягг. Надо было всё ей рассказать. Это помогало сберечь время, поскольку рассказать нянюшке означало рассказать практически всем. Услышав в подробностях о том, как Тиффани обошлась с Зимовеем, нянюшка чуть со смеху не померла.

Тиффани одолжила у неё метлу и не спеша полетела через лес к домику госпожи Вероломны.

Дела там шли неплохо. Несколько человек вскапывали грядки для овощей, а возле двери слонялась целая толпа, так что Тиффани приземлилась в лесу, спрятала метлу в кроличьей норе, а шляпу под кустом и пошла к домику пешком.

На берёзе у самой поляны она увидела нечто странное: кто-то пристроил на ветке фигуру, сплетённую из прутьев. Этого раньше не было, и зрелище несколько пугало. Возможно, так и было задумано. Тиффани, держась в тени деревьев, обошла дом сзади.

Никто не видел, как она открыла задвижку на двери кладовки и проскользнула в дом. Тиффани прижалась ухом к стене кухни и замерла.

Из комнаты доносился безошибочно узнаваемый голос Аннаграммы с её аннаграмматическими интонациями:

– …Просто дерево, понимаете вы или нет? Спилите его и поделите дрова между собой. Согласны? Тогда пожмите друг другу руки. Давайте. Я серьёзно. Нет, как следует, не злите меня! Вот. Так-то лучше, верно? Хорошо. И впредь давайте без глупостей…

Послушав минут десять, как Аннаграмма распекает, отчитывает и вообще третирует местных жителей, Тиффани тихонько выскользнула наружу, немного углубилась в лес, обогнула дом и двинулась по тропе, ведущей к двери. Навстречу по тропе спешила женщина, и Тиффани вежливо спросила её:

– Простите, тут где-нибудь поблизости, случайно, нет ведьмы?

– Конечно, есть, и ещё какая! – протянула женщина и внимательно уставилась на Тиффани: – Ты ведь не из наших краёв, да?

– Нет, – ответила Тиффани, а сама подумала: «Я жила здесь несколько месяцев, госпожа Возчик, и мы с вами виделись почти каждый день. Но я всегда была в шляпе. А когда люди видят шляпу, то с ней и говорят. Без шляпы я словно в маске».

– Ну, тут живёт госпожа Ястребей, – словно бы неохотно выдавая великую тайну, сказала госпожа Возчик. – Берегись её! – Она наклонилась к Тиффани и понизила голос: – Стоит ей разозлиться, она превращается в чудовище! Я сама видела! С нами-то она, конечно, нормально обращается, – добавила женщина. – Много молодых ведьм приходят у неё поучиться!

– Ничего себе! Должно быть, она очень могущественная!

– Просто с ума сойти, что она умеет! Она тут пробыла без году неделя, а уже знает нас как облупленных!

– И правда с ума сойти, – сказала Тиффани.

Как будто кто-то ей всё о вас написал. Причём дважды. Но это было бы не так захватывающе, верно? Да и кто поверит, что настоящая ведьма покупает себе лица в «Боффо»?

– А ещё у неё в котле бурлит что-то зелёное, – поведала госпожа Возчик, чуть не лопаясь от гордости. – Прям так бурлит… Это настоящее ведьмовство, скажу я тебе.

– Да, не иначе, – согласилась Тиффани.