Господин Зима

– Она была всегда! Она всё знала. Кто теперь будет говорить нам, что делать?

А потом они спрашивали:

– Это ведь не ты займёшь её место, нет? – И бросали на Тиффани взгляды, в которых ясно читалось: «Только не ты. Ты даже чёрное не носишь».

В конце концов Тиффани всё это надоело хуже горькой редьки, и она резко спросила у хозяйки, которая привезла шесть жареных кур:

– А как же то, что про неё рассказывают? Что она может ногтем большого пальца вспороть брюхо нехорошему человеку?

– Ну да, так говорят, но ни с кем из наших знакомых ни разу такого не случалось, – ответила женщина тоном оскорблённой добродетели.

– А демон в подвале?

– Да, я слышала о нём… Правда, сама никогда не видела. – Женщина с подозрением посмотрела на Тиффани. – У неё ведь и правда в подвале демон?

Она расстроилась бы, узнав, что его там нет, подумала Тиффани. Ей в самом деле нужно, чтобы в подвале этого дома жило чудовище!

Однако, насколько Тиффани знала, этим утром там можно было найти лишь орду спящих после попойки Фиглей. Даже если бросить Фиглей посреди пустыни, не пройдёт и четверти часа, как они отыщут какое-нибудь жуткое пойло и напьются.

– Поверьте, госпожа, не стоит будить то, что скрывается в этом подвале, – натянуто улыбнулась Тиффани.

Хозяйку это, похоже, успокоило, но потом она встревожилась снова:

– А пауки? Это правда, что она ест пауков?

– Я знаю только, что в доме полно паутины, но ни одного паука днём с огнём не сыщешь! – сказала Тиффани.

– О, вот и хорошо. – Женщина выглядела очень довольной, словно её посвятили в страшную тайну. – Кто бы что ни говорил, госпожа Вероломна всегда была настоящей ведьмой! У неё и черепа есть! Она небось заставляет тебя их полировать, да? Ха! Она может просто посмотреть на человека, и у него глаза выпадут!

– Хотя она ни разу так не делала, – вмешался мясник, который привёз огромный поднос с сосисками. – По крайней мере, ни с кем из нашей округи.

– Это верно, – неохотно согласилась хозяйка. – Госпожа Вероломна к нам очень добра.

– Да уж, госпожа Вероломна ведьма что надо, словно из древних времён, – продолжал мясник. – Словом может приложить так, что взрослые мужчины штаны намочат. А этот её ткацкий станок! Знаете, зачем он ей? Пока человек говорит, она вплетает в ткань его имя, и если он говорит неправду, нить обрывается и лжец умирает на месте.

– Да, такое нередко случается, – подтвердила Тиффани, а сама подумала: «Потрясающе! Боффо живёт собственной жизнью!»

– Да, сейчас таких ведьм уже и не сыщешь, – вступил в разговор фермер, доставивший четыре дюжины яиц. – Нынешние только и умеют, что фокусы показывать да плясать без ничего.

Тут все вопросительно посмотрели на Тиффани.

– Зима на дворе, – холодно сказала она. – И у меня ещё куча работы. Ведьмы скоро начнут собираться. Спасибо большое, всего вам доброго.

Она пересказала этот разговор Петулии, пока они ставили яйца вариться. Петулия не особенно удивилась.

– Эмм, они гордятся ею, – сказала она. – Я слышала на свиной ярмарке в Ланкре, как они хвастались, какая у них страшная ведьма.

– Хвастались?!

– И ещё как. «Думаете, ваша матушка Ветровоск страшная? Ха! У нашей ведьмы в доме черепа! И демон! И она будет жить вечно, потому что вместо сердца у неё часы и она их постоянно заводит! И она ест пауков, вот! Как вам такие отравленные яблочки, а?»

«Достаточно выпустить в мир боффо, и оно будет работать само по себе, – подумала Тиффани. – Наш барон сильнее, чем ваш барон, наша ведьма ведьмастее, чем ваша ведьма…»

Глава 5. Звёздный час госпожи Вероломны

К четырём стали собираться ведьмы, и Тиффани отправилась регулировать воздушное движение. Аннаграмма прилетела одна. Она выглядела очень бледной и щеголяла таким количеством оккультных украшений, что и вообразить невозможно. А матушка Ветровоск и госпожа Увёртка прибыли почти одновременно, и возникла заминка: они долго нарезали в воздухе круги и каждая с подчёркнутой вежливостью отказывалась садиться первой. В конце концов Тиффани отправила их на посадку подальше друг от друга и поспешила прочь.

Зимовея не было ни видно, ни слышно, и она не сомневалась, что почувствует, если он объявится поблизости. Тиффани надеялась, что он сейчас где-то далеко, организует вьюгу или руководит штормом. Воспоминание о жутком голосе, раздавшемся из её собственного рта, занозой застряло в голове и не давало покоя. Как моллюск обволакивает попавшую между створками песчинку перламутром, Тиффани пыталась избавиться от этих мыслей, завалив их общением с людьми и тяжёлой работой.

Погода наладилась. День как день, сухой и тусклый, обычный для начала зимы. Кроме угощения, больше ничего устраивать не было нужды. Ведьмы сами отлично устраиваются. Госпожа Вероломна восседала в своём кресле, приветствуя как старых друзей, так и старых врагов[18]. В доме для всех гостий было слишком тесно, поэтому они разбрелись по саду, обмениваясь слухами и напоминая старых ворон или, скажем, кур. У Тиффани не было времени с кем-нибудь толком поговорить, она была слишком занята, таская из кухни подносы с закусками.