Господин Зима

– Придётся юной Ветровоск и мисс Тик подсказывать тебе путь, – продолжала старая ведьма. – Хотя, боюсь, ни та, ни другая тоже не могут похвастаться длинным списком романтических приключений.

– Романтических приключений? – переспросила Тиффани.

Чем дальше, тем хуже.

– В покер играешь? – спросила госпожа Вероломна.

– Простите?

– В покер. Такая карточная игра. Или в дуркер, или в «пятнашки»? Тебе же, наверное, уже доводилось коротать ночь с мёртвыми и умирающими?

– Да, но я никогда не играла с ними в карты! Я и играть-то не умею!

– Я тебя научу. В нижнем ящике комода лежит колода карт. Сходи-ка принеси её.

– А это разве не азартные игры? – спросила Тиффани. – Мой отец говорит, что азартные игры – зло.

Госпожа Вероломна кивнула:

– Правильно говорит, дорогуша. Но не волнуйся: я играю в покер так, что азарту места не остаётся…

Тиффани проснулась и вздрогнула, карты посыпались с её коленей на пол. Комнату заливал серый и холодный утренний свет.

Она внимательно посмотрела на безмятежно похрапывающую госпожу Вероломну.

Сколько времени? Должно быть, уже шесть, а то и больше! Так, что ещё нужно срочно сделать?

Ничего. Больше делать было нечего.

Тиффани подобрала с пола туза жезлов и рассеянно уставилась на карту. Значит, вот как играют в покер… У неё стало неплохо получаться, когда она поняла, что главное тут – чтобы на твоём лице была написана неправда. Карты по большей части просто помогали занять чем-то руки.

Госпожа Вероломна всё ещё спала. Тиффани подумала, не приготовить ли завтрак, но это казалось таким…

– Цари Джелибейби, те, которые жили давным-давно и которых хоронили в пирамидах, – произнесла вдруг ведьма, – думали, что могут взять с собой на тот свет имущество. Золото, драгоценные камни, даже рабов. Так что приготовь-ка ты мне сандвич с ветчиной.

– Э-э… вы имеете в виду… – пролепетала Тиффани.

– После смерти меня ждёт долгий путь, – сказала госпожа Вероломна и села в постели. – Вдруг ещё проголодаюсь.

– Но ведь в путь отправится только душа!

– Что ж, может, и у сандвича с ветчиной есть душа, кто знает… – Госпожа Вероломна спустила худые ноги на пол. – Насчёт горчицы я, правда, не уверена, но попробовать стоит. Ну-ка замри!

Последняя команда означала, что старуха схватила щётку для волос и собралась использовать ученицу в качестве зеркала. Пришлось Тиффани замереть и старательно уставиться на лицо в нескольких дюймах от своего носа. Учитывая, что утро и так выдалось непростое, это едва её не доконало.

– Спасибо, теперь можешь идти и заняться сандвичем, – разрешила госпожа Вероломна, отложив щётку. – А я пока оденусь.

Тиффани поспешно вышла и отправилась к себе в комнату, чтобы умыться. Она всегда умывалась после того, как госпожа Вероломна пользовалась её глазами, но у неё ни разу не хватило духу отказаться, а сегодня и подавно не стоило начинать.

Вытирая лицо, она услышала какой-то глухой звук снаружи и подошла к окну. На стекле красовались морозные…

О нет! Нет-нет-нет-нет! Опять он за своё!

Морозные узоры на стекле складывались в слово «Тиффани». По всему окну.

Тиффани схватила тряпку и попыталась стереть узор, но имя проявилось снова, ещё более отчётливо.

Она побежала вниз. Узоры были на всех окнах, а когда Тиффани стала стирать их, тряпка примёрзла к стеклу, и оторвать её удалось только с треском.

Её имя написано на окне. На всех окнах в доме. А может быть, на всех окнах в горах. Повсюду.

Он вернулся. Ей стало страшно.

Но и приятно тоже. Хотя, конечно, к его знакам внимания она относилась довольно… холодно.

Она не произнесла мысленно это слово, потому что оно означало не только равнодушие, но и мороз. Но всё равно подумала о том, как она его подумала. Мысль была маленькая и обжигающая.

– В моё время молодые люди вырезали инициалы девушек на деревьях, – сказала госпожа Вероломна, осторожно, шажок за шажком, спускаясь по лестнице.

Тиффани только теперь поняла, что уже какое-то время ощущает знакомую щекотку в глазах.

– Это не смешно, госпожа Вероломна! Что мне делать?

– Не знаю. По возможности, будь собой.

С трудом наклонившись, ведьма опустила пониже раскрытую ладонь. Зрительная мышка спрыгнула на пол и уставилась чёрными глазками-бусинками на старуху. Госпожа Вероломна ласково подтолкнула её пальцем:

– Иди, иди… Спасибо тебе.

Мышка бросилась прочь и юркнула в норку.

Тиффани помогла госпоже Вероломне выпрямиться, и та сказала:

– Что, уже принялась распускать нюни, да?

– Ну, это было немножко… – начала Тиффани.

Маленькая мышка выглядела такой покинутой и одинокой.

– Не плачь, – сказала ведьма. – Долгая жизнь не так хороша, как многие думают. Юности тебе достаётся столько же, сколько всем, зато ты куда дольше маешься старой глухой развалиной. А теперь высморкайся и помоги мне пристроить насест для воронов.

– Возможно, Зимовей всё ещё там, снаружи… – пробормотала Тиффани, опуская насест на хрупкие плечи старушки.

Она снова протёрла стекло от узоров и разглядела, что за окном движутся какие-то тени.

– Ой… Они собрались…

– Что? – спросила госпожа Вероломна и вдруг замерла. – Столько людей пришло!

– А… да, – сказала Тиффани.