Читаем Госпожа де Шамбле. Любовное приключение. Роман Виолетты полностью

285… готов повторить вслед за Христом: "Кто из вас без греха, первым брось на нее камень!" — Имеется в виду евангельский рассказ о прощении Иисусом неверной жены, которую по закону Моисееву следовало побить камнями. Христос обратился к обвинителям: "Кто из вас без греха, первый брось на нее камень". А когда они устыдились и разошлись, он сказал женщине: "Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши" (Иоанн, 8: 7, 11).

286… не в Дьепе или Трувиле — туда съезжается весь Париж. — Дьеп — старинный город в Нормандии, в департаменте Приморская Сена, водным путем связанный с Парижем; морской курорт в 180 км от столицы.

Трувиль (Трувиль-сюр-Мер) — приморский курортный городок в департаменте Кальвадос, у места впадения реки Тук в пролив Ла-Манш; находится в 205 км от Парижа.

между Онфлёром и Шербуром… — См. примеч. к сс. 208 и 274.

устроившим морскую прогулку на своем небольшом бриге. — Бриг — здесь: двухмачтовое парусное судно с прямыми парусами и небольшим водоизмещением.

287… не надо ли по дороге в Курсёль переплыть Гибралтарский пролив? — Гибралтарский пролив между Европой и Африкой соединяет Средиземное море с Атлантическим океаном; длина его 59 км, а наименьшая ширина составляет 14 км.

Поезжайте сначала в Берне, а оттуда — в Вилье. — Вилье (Villiers) — неясно, что здесь имеется в виду: возможно, подразумевается приморское селение Виллер-сюр-Мер (см. примеч. к с. 284).

294… вскричала она, корчась, как античная пифия. — Пифия — жрицапрорицательница в древнегреческом храме Аполлона в Дельфах; сидя на треножнике у расщелины, из которой выходили дурманящие газы, она впадала в состояние экстаза и выкрикивала бессвязные слова, которые жрецы затем истолковывали и переводили в стихотворную форму.

298 …до меня доходили слухи о чудотворной Богоматери Деливрандской…

она спасала от гибели тонущие корабли и возвращсию детям умирающих матерей. — Церковь, где находится статуя Богоматери Деливрандской, считающаяся чудотворной, была построена в VII в.; в X в. она была разрушена, но затем восстановлена; неоднократно реставрировалась; статуя Богоматери, о чудотворных свойствах которой впервые заговорили местные пастухи, установлена в нише слева от клироса.

301… Я повторю вслед за У го Фосколо: "Не дай вам Бог когда-либо испы тать потребность в одиночестве, в срезах, а особенно в церкви!" — Фосколо, Уго (1778–1827) — итальянский поэт и прозаик; автор патриотической поэмы "Гробницы" (1806) и романа "Последние письма Якопо Ортиса" (первое издание в 1799 г., переработанное — в 1816 г.), оказавших большое влияние на итальянское национально-освободительное движение XIX в.

В 1839 г. Дюма опубликовал французский перевод "Последних писем Якопо Ортиса" с предисловием итальянского литератора Пьера Анджело Фьорентино (1806–1864), который был одним из переводчиков этого романа.

302… меня, наверное, приняли бы за умалишенного, сбежавшего из при юта Доброго Пастыря. — Вероятно, имеется в виду сумасшедший дом в Кане, однако, согласно авторскому примечанию на с. 180, он носил имя Святого Спасителя (Bon Saveur), здесь же — Bon Pasteur (Доброго Пастыря).

307… они плыли в Сену… — Селение Рёйи расположено недалеко от реки Эр — левого притока Сены.

311… я почувствую себя Джульеттой и не захочу тебя отпускать. Се годня же я Ромео и потому вынуждена уйти. — Имеется в виду сцена ночного свидания влюбленных, заглавных героев трагедии Шекспира "Ромео и Джульетта" (III, 5). Джульетта под утро удерживает уходящего возлюбленного, уверяя его, что рассвет еще не наступил.

Перейти на страницу:

Все книги серии Дюма А. Собрание сочинений

Похожие книги

Купец
Купец

Можно выйти живым из ада.Можно даже увести с собою любимого человека.Но ад всегда следует за тобою по пятам.Попав в поле зрения спецслужб, человек уже не принадлежит себе. Никто не обязан учитывать его желания и считаться с его запросами. Чтобы обеспечить покой своей жены и еще не родившегося сына, Беглец соглашается вернуться в «Зону-31». На этот раз – уже не в роли Бродяги, ему поставлена задача, которую невозможно выполнить в одиночку. В команду Петра входят серьёзные специалисты, но на переднем крае предстоит выступать именно ему. Он должен предстать перед всеми в новом обличье – торговца.Но когда интересы могущественных транснациональных корпораций вступают в противоречие с интересами отдельного государства, в ход могут быть пущены любые, даже самые крайние средства…

Александр Сергеевич Конторович , Евгений Артёмович Алексеев , Руслан Викторович Мельников , Франц Кафка

Фантастика / Самиздат, сетевая литература / Боевая фантастика / Попаданцы / Фэнтези / Классическая проза
Тайная слава
Тайная слава

«Где-то существует совершенно иной мир, и его язык именуется поэзией», — писал Артур Мейчен (1863–1947) в одном из последних эссе, словно формулируя свое творческое кредо, ибо все произведения этого английского писателя проникнуты неизбывной ностальгией по иной реальности, принципиально несовместимой с современной материалистической цивилизацией. Со всей очевидностью свидетельствуя о полярной противоположности этих двух миров, настоящий том, в который вошли никогда раньше не публиковавшиеся на русском языке (за исключением «Трех самозванцев») повести и романы, является логическим продолжением изданного ранее в коллекции «Гримуар» сборника избранных произведений писателя «Сад Аваллона». Сразу оговоримся, редакция ставила своей целью представить А. Мейчена прежде всего как писателя-адепта, с 1889 г. инициированного в Храм Исиды-Урании Герметического ордена Золотой Зари, этим обстоятельством и продиктованы особенности данного состава, в основу которого положен отнюдь не хронологический принцип. Всегда черпавший вдохновение в традиционных кельтских культах, валлийских апокрифических преданиях и средневековой христианской мистике, А. Мейчен в своем творчестве столь последовательно воплощал герметическую орденскую символику Золотой Зари, что многих современников это приводило в недоумение, а «широкая читательская аудитория», шокированная странными произведениями, в которых слишком явственно слышны отголоски мрачных друидических ритуалов и проникнутых гностическим духом доктрин, считала их автора «непристойно мятежным». Впрочем, А. Мейчен, чье творчество являлось, по существу, тайным восстанием против современного мира, и не скрывал, что «вечный поиск неизведанного, изначально присущая человеку страсть, уводящая в бесконечность» заставляет его чувствовать себя в обществе «благоразумных» обывателей изгоем, одиноким странником, который «поднимает глаза к небу, напрягает зрение и вглядывается через океаны в поисках счастливых легендарных островов, в поисках Аваллона, где никогда не заходит солнце».

Артур Ллевелин Мэйчен

Классическая проза