Госпожа де Шамбле. Любовное приключение. Роман Виолетты

Вернувшись в свою комнату, я нашла на столе хотя и не чужую, но неизвестную мне книгу; как и на всех книгах в нашей библиотеке, на ней стоял вензель моего отца.

Открыв книгу, я прочла:

"Подлинная история судебного дела чародея Юрбена Грандье и бесноватых монахинь Лудёна".

Позвав Жозефину, я спросила:

"Кто положил сюда эту книгу?"

Кормилица явно удивилась и сказала:

"Я не знаю".

Заметив на книге знак нашей библиотеки, она добавила:

"Наверное, вы сами принесли ее во сне, как бывало и раньше".

Это было возможно, и я не стала возражать. Отослав Жозефину, я помолилась перед своей маленькой Богоматерью, разделась и легла в кровать.

Затем я протянула руку за книгой.

Вы несомненно читали ее и, следовательно, знаете, о каких странных явлениях в ней говорится.

По правде сказать, многие из них остались для меня неясными, но имена Сатана, Астарот и Вельзевул, встречавшиеся на каждой странице, настолько совпадали с тем, о чем я думала, что мое предубеждение против господина де Монтаньи лишь возросло.

В ту ночь я почти не спала и глотала страницу за страницей, дрожа от ужаса.

Хуже всего я поняла те места, где шла речь об одержимых, но чем более загадочными и туманными они казались, тем сильнее был внушаемый ими страх. Два-три раза я даже вспомнила об аббате Морене, подумав, что, невзирая на инстинктивное отвращение к священнику, я рассказала бы ему о своих опасениях, если бы он не уехал из Жювиньи.

Следующий день принес мне много волнений. Я снова убежала к ручью, скрывшись от чужих глаз. Никто не тревожил меня, так как все полагали, что, несмотря на свой юный возраст, я размышляю об ожидающих меня переменах.

В тот же вечер я отправилась на исповедь. Хотя до сих пор я совершала лишь мелкие проступки, мне пришлось последовать общепринятой традиции, согласно которой перед венчанием следует получить отпущение грехов.

Войдя в церковь, я затрепетала — кругом было темно, лишь одна лампада горела на клиросе. Впервые я должна была исповедоваться новому священнику и заранее приготовила список грехов, заимствованный из тех брошюр, что печатают для детей.

Меня сопровождала Жозефина. Остановившись в десяти шагах от клироса, она начала молиться.

Я направилась к исповедальне и встала на колени.

Тотчас же послышались шаги священника.

Эти неторопливые, размеренные и торжественные шаги, скорее подобные степенной тяжелой поступи античного Возмездия, нежели легкой быстрой походке христианского Прощения, приближались к исповедальне по холодным сырым плитам, гулко отдаваясь в моем сердце.

Я не решалась оглянуться.

Безмолвный священник закрыл за собой дверь, слегка коснувшись сутаной моего платья.

Я почувствовала его горячее прерывистое дыхание у решетки, отделяющей кающихся от духовника, и живо отпрянула: казалось, на меня нахлынули те же чувства, что я испытала, когда лежала без сознания в ризнице.

Я оцепенела, как птица, зачарованная змеей, и хранила молчание, хотя мне следовало заговорить первой.

"Начинайте, мое дорогое дитя", — произнес священник после недолгой паузы.

"О! Это вы?" — вскричала я, узнав голос аббата Морена, и тотчас же поняла, отчего его походка и дыхание вызвали у меня знакомые ощущения.

"Да, дочь моя, — ответил он, — я пришел, чтобы вырвать вашу душу из когтей дьявола. Не опоздал ли я?"

"Ах! — воскликнула я. — Значит, это правда?"

"Что вы считаете правдой, дорогое дитя?"

"Что господин де Монтиньи…"

Я не посмела договорить.

"Господин де Монтиньи, — подхватил священник с непередаваемой ненавистью, — еретик. Он уже обречен на адские муки и увлечет вас за собой в ад".

"О святой отец, — пробормотала я, — я так и думала".

"Бедное дитя, от вас хотят поскорее избавиться, бросая в объятия первого встречного. Именно поэтому прогнали меня и теперь торопятся заключить богопротивный брак. Они надеялись, что я об этом не узнаю, но ошиблись: я здесь и готов вас защитить".

Мурашки пробежали у меня по коже. Этот защитник почему-то казался мне более опасным, чем тот, от кого он собирался меня спасать.

"К сожалению, — продолжал аббат мрачным тоном, — я не могу защищать вас открыто. К сожалению, вы не посмеете пойти против воли мачехи, сказав у подножия алтаря слово "нет"".

"Да, ни за что не посмею", — согласилась я.

"Я в этом не сомневался, — сказал священник. — И все же, когда вы станете женой этого человека, сможете ли вы противостоять ему?"

"Я не понимаю вас, святой отец, — ответила я, — почему я должна сопротивляться и что за опасность мне грозит?"

"Вы читали в Священном писании историю одержимого, которого исцелил Христос?"

"Да, святой отец".

"Так вот, вам грозит опасность сделаться бесноватой".

"Как монахини из Лудёна?" — вскричала я.

"Значит, вы читали эту благочестивую книгу?"

"Вчера каким-то чудом она оказалась в моей комнате".