Госпожа Дозабелда

– Госпожа, – так же глубоко поражённый поведением своей баронессы, как и все окружающие, старый воин оторвался от бойницы и пояснил. – Я не понимаю действие противника.

– А разве взбунтовавшаяся чернь, – баронесса добавила в свой ледяной голос нотку нарочитой заинтересованности, – должна действовать так же, как воины?

– При всём уважении, баронесса, чернь не строит осадных машин, а главное – не ведёт так грамотно осады, так что мы не смогли сделать даже вылазку.

– Ты уверен, Тейсе? – только те, кто знал Езалилу давно, могли бы по её тону определить, что она смущена тем, что не заметила столь очевидный факт.

В этот момент пыль от надвратной башни осела, и из-за проёма показался силуэт всадника. Раздался звук рога. Всадник покачал копьём, к острию которого был привязан пучок разноцветных лент.

– Переговоры? – теперь любой из присутствующих смог уловить в тоне баронессы Джуодес искреннее изумление.

– Я так и думал, что это никакая не чернь! – воскликнул Тейсе. – Слишком хорошо всё спланировано!

– Но кто?! – Езалила всё ещё не смогла справиться с изумлением, впрочем, спустя мгновенье тон госпожи баронессы вернулся к своей обычной ледяной холодности. – Тейсе, прикажи вывесить ленты мира.

* * *

Стук выбиваемого запора, скрип механизма и очередной камень отправился в свой короткий полёт в сторону надвратной башни. Спустя несколько мгновений снаряд попал в цель, раздался грохот, и над башней поднялось небольшое облачко пыли.

«Ещё пара выстрелов – и эта халупа развалится», – сотник Гарт был рад этой осаде. По своему опыту предыдущих осад Арран ждал бойни, прерываемой только для уборки трупов и поиска, где бы добыть пожрать. Благородные на войне, впрочем, как и в мирной жизни, с простолюдинами не считались. Иным, к счастью повстанцев, оказался принц Аэриос. Наследник первым делом приказал построить укреплённый лагерь. Выделить место для кухни, где специально назначенные повара готовили пищу три раза в день. Вырыть нужники. Сделать навесы, защищающие людей от дождя во время отдыха.

Никого в бессмысленные атаки не гнали. Вместо этого все строили контр-валационную линию – земляной вал, местами с частоколом, который должен был защитить осаждающих от вылазки защитников. В общем, с точки зрения Гарта воевать было одно удовольствие.

– Дорогой, когда рухнет башня, подъедешь к пролому на коне, помашешь лентами мира и сразу возвращайся назад, – деловым тоном, не предполагающим никаких возражений, сказала Дозабелда, – вести переговоры с госпожой баронессой буду я.

– Как скажешь, дорогая, – ответил Аэриос и мысленно поблагодарил своего отца за то, что тот в свое время объяснил своему младшему сыну, что спорить с женщинами не стоит: по непринципиальным вопросам это не стоит тех нервов, которые потратишь, а по принципиальным – тем более, нужно просто делать так, как считаешь правильным…

* * *

– …Вы уверены, госпожа, что именно Вам нужно вести переговоры? – в очередной раз спросил Тейсе.

– Более чем, – ответила баронесса Джуодес своим неизменно холодно-скучающим тоном и приказала. – Открывай!

– Открыть двери! – подтвердил приказ старый воин.

Несколько стражников открыли двойные двери, через которые можно попасть в донжон, и Езалила, выйдя из башни, направилась по покрытому брусчаткой замковому двору к расположившейся за небольшим походным столиком странного вида девице.

Сия в высшей степени необычная особа, как отметила баронесса, – была моложе её и одета в синее рагнетского покроя платье без рукавов поверх белого нижнего платья с длинными рукавами.

– Присаживайтесь, Ваша милость, – сидящая за столиком девушка отсалютовала кубком с вином и сделала из него глоток.

– С кем имею честь? – ледяным тоном, со скептическими интонациями, спросила баронесса.

– Можете звать меня Ваше Высочество, – улыбнувшись, словно не заметив подколки, ответила сидящая.

– Оригинально, – всё тем же тоном сказала баронесса Джуодес и уточнила. – И в какой же королевской семье появилось на свет такое чудо?

– Мужчины вечно что-то скрывают, – все тем же благожелательным тоном ответила молодая женщина. – Выходишь замуж за вольного рыцаря, а он… – тут сидящая извлекла откуда-то свиток пергамента и, протянув его Езалиле, с улыбкой сказала, – ознакомитесь с моими рекомендациями.

Несмотря на желание двинуть этим свитком наглой простолюдинке по лицу, баронесса вовремя вспомнила о количестве лучников с обеих сторон, которые смотрели на них, и поэтому развернула пергамент. К своему стыду, Езалила не узнала ни почерк, ни подпись, но мгновенно опознала печать. Лет пять назад, ещё до её замужества, в замок её отца приезжал посыльный от главы тайной стражи, и она запомнила личную печать младшего сына короля предыдущей династии.