(Даша облегченно вздохнула и бессильно опустившись в любимое кресло мужа, улыбнулась.
…но то, чем я занимался до сих пор, это мелко и примитивно. Я хочу провести один сумасшедший эксперимент. Я прекрасно отдаю себе отчет, что он, именно, сумасшедший, но очень хочу попробовать. Я собираюсь не наблюдать прошлое, как в Египте, а вторгнуться в него. Возможно, я совершу преступление против человечества, а, возможно, создам на земле рай. Впрочем, может ничего и не измениться – тогда привет Бредбэри. Можешь считать меня трусом, но конечный результат эксперимента я боюсь увидеть, поэтому постараюсь не вернуться в настоящее – я ведь могу даже не узнать его и не найти там ни одного знакомого. Зачем мне это?.. Покажи письмо кому-нибудь, желательно, из ученых, и наблюдайте, что станет происходить с вашим миром.
Я отправляюсь к инкам, во времена начала конкисты (если интересно, можешь почитать об этом – книги на столе). Почему я выбрал именно инков, сам не знаю – наверное, меня завел твой любовник. Ты прости, но я нарушил слово и напоследок все-таки влез в твое сознание (если у тебя в районе трех часов болела голова, извини – издержки производства). Зато теперь я знаю, что ты спала с ним; знаю, что пока лишь раз, но сегодня снова собираешься к нему, и знаю, зачем – не романы сочинять…»
– Дурак… – Даша скомкала письмо, – какой же ты дурак!.. Я ж передумала! Этого ты не увидел?.. – она забыла, что передумала уже в семь, когда, выйдя, не обнаружила Женю.
Закрыв глаза, Даша попыталась представить свои дальнейшие действия и поняла, что не станет валяться в ногах, вымаливать прощение; не станет клясться, что это ошибка, которая никогда не повторится – не стоит ее проступок таких унижений.
Даша разгладила листок и принялась читать дальше: «…Прежде, чем показывать кому-либо само колесо Фортуны, обязательно (слово было подчеркнуто двойной чертой) сотри все буквы. Это необходимо, чтоб никто не последовал за мной и не испортил эксперимент. Целую, шлюшка моя. Прощай. Виталий».
Даша обалдело подняла голову и уставилась в окно, словно ожидая, что мир начнет меняться немедленно, причем, не только общество, подвластное человеческой воле, но и природа, а, может быть, даже солнце уже должно будет вставать на западе и садиться на востоке. Но ничего не происходило.
На столешнице, разделенной на сектора, действительно, были выведены корявые латинские буквы. В принципе, это ничего не значило, а заглянув под столешницу, она и вовсе обнаружила лишь металлическую втулку с подшипником.