Госпожа Клио. Заходящее солнце

Огонь продолжал бушевать, и тени продолжали метаться, но появилось и нечто новое – огромные, раздуваемые ветром крылья. Оказывается, это они несли всепоглощающий огонь, но почему-то совсем не походили на крылья Змея – что-то в них было не так. …Они летят не по небу!.. – вдруг догадался Найплам, – они плывут по Большой Воде!.. Странно – как огонь может приплыть по воде?.. Но что еще, кроме Крылатого Змея способно принести его? Значит, Ланзон хочет выпустить Змея таким хитроумным способом, и только я могу уговорить его не делать этого… – Найплам обессилено сполз на землю. Руки его разжались, но глаза так и не открылись.

В себя он пришел ночью, и показалось, что пещера заполнена смрадом, в котором невозможно дышать. …Ланзон гонит меня отсюда, – догадался жрец, – он хочет поговорить со мной – возможно, люди могут что-то сделать, чтоб он снова обуздал Змея!.. Найплам вылез наружу и посмотрел в небо. Среди ярких точек отчетливо выделялся гигантский огненный хвост. …Змей ведь еще далеко – он в своем жилище, – удивился Найплам, – или так кажется человеческому глазу, а для Ланзона ведь не существует расстояний…

Ночь закончилась внезапно, словно солнечный свет концентрировался где-то за горами и потом выплеснулся в мир, сразу сделав его видимым. Найплам никогда не встречал восход и был поражен тем, как это происходило. …Наверное, все в мире чувствуют приближение Змея и торопятся жить… значит, и мне надо спешить, – решил он, – я должен встретиться с Ланзоном, пока тот не принял окончательного решения…

Никаких вещей, кроме жертвенного ножа и сосуда с кровью у него не было. Хотя нет, еще имелась онку[16] и белые штаны – все это лежало без дела уже много лет, и теперь, если ткань не истлела, их придется надеть. Оставалось только дождаться Ранчу, чтоб сообщить ей не самые обнадеживающие новости.

Девушка появилась на тропе, когда золотистый солнечный диск заставил горные вершины сверкать так, как, наверное, сверкал храм Солнца в Куско. Сам Найплам никогда не видел его, но знал, как выглядят большие светящиеся камни, украшавшие его.

В белом одеянии, Найплам стоял у входа в святилище, что противоречило всем законам, и наблюдал за девушкой, разглядывая широкое лицо с большими черными глазами, желтое льяуту,[17] пересекавшее лоб. Если б не Крылатый Змей, занимавший мысли, Найплам бы оценил, что она красива, и тело у нее молодое и сильное.

– Приветствую тебя, Найплам, – Ранча почтительно склонила голову и протянула руки с раскрытыми ладонями, – узнал ли ты ответ?

– Да, – Найплам сунул в рот листочек коки и принялся тщательно жевать. Да, он узнал ответ, но ответ этот касался только его лично – о судьбе города Чавин Ланзон так и не поведал ничего. Скорее всего, его судьба никак не повлияет на надвигающуюся всеобщую катастрофу.

– И что сказал Ланзон?

– Он сказал, что твой отец может примкнуть к тому, чьи войска стоят ближе к городу, потому что неважно, кто из братьев победит. С Большой Воды приближается беда – я думаю, Ланзон собирается отпустить Крылатого Змея, и когда тот обрушит на землю свой огненный хвост, не будет никакой разницы, кто победит в вашей войне.

– Мы все умрем? – спросила Ранча спокойно.

– Не знаю. Но я хотел бы этому помешать.

– А ты можешь?

– Я много лет приносил жертвы Ланзону, и много лет он беседовал со мной. Если я не смогу это сделать, то не сможет никто. Поэтому я иду к Большой Воде, чтоб встретиться с ним. Он всегда там, где происходят несчастья.

– Почему?

– Ему надо вернуть души умерших в свое чрево, чтоб они не остались обездоленными.

– К Большой Воде долгий путь, – Ранча внимательно посмотрела на жреца, а потом обратила взгляд к Солнцу, – не знаю почему, но я верю тебе. Я пойду с тобой.

– Ты?! – Найплам не ожидал ничего подобного, – зачем?

– Я не хочу оставаться в городе, когда туда придет Атауальпа со своими чанка. Не вступив в войну, мы можем сохранить город, но нас самих чанка не пощадят. Я пойду с тобой, и когда потребуется принести Ланзону жертву, лучше ты меня убьешь, чем жить, как янакуна.[18]

– А как они живут? – заинтересовался Найплам, никогда не сталкивавшийся с мирскими проблемами.