Госпожа Медовой долины. Лапушка

После праздника в деревне прошло три дня. Френсис вела себя как обычно: улыбалась, шутила. Но я замечала скрытую боль в ее глазах. Девушку посетило первое чувство, а ведь оно всегда самое сильное. Мне хотелось успокоить ее, но останавливало правило, что лезть в душу человека не самая лучшая идея. Поэтому я ждала, когда она первая заговорить со мной о случившемся. Это случилось ночью, когда за окнами шумел тихий дождь.

- Кристофер не станет связывать со мной свою судьбу, - услышала я из темноты ее тихий, немного грустный голос.

- Это он тебе сказал?

- Нет, он, конечно, так не выразился, но дал понять, что мы разные, - ответили кузина. – Что между нами огромная пропасть. И еще не было ни одной пары, которая благополучно бы ее миновала. Кто-то останавливается на краю, а кто-то летит вниз.

- Боже, как драматично… - я не смогла сдержать сарказма. – А мне кажется, все зависит от желания двоих. Те, кто остановился на краю – слабаки, а те, кто полетел в пропасть – безумцы. Всегда есть золотая середина.

- Тебе легко так рассуждать… - вздохнула Френсис. – А ведь действительно… Ты представляешь, какое давление будет оказано на Кристофера? Если бы он был один, с этим можно было бы бороться. Но у него есть сестры, которых нужно выдать замуж… Господи, как же все сложно!

- Но ведь доктор еще не отказался от тебя! Позволь ему все обдумать… - мне хотелось успокоить ее, вселить надежду, но кузина не дала мне договорить:

- Я уже все обдумала. Если даже Кристофер решится и сделает мне предложение, мой ответ будет «нет». Я не имею права разрушать его жизнь.

- Френсис…

- Давай спать, дорогая. У меня разболелась голова, - я услышала тихий всхлип и покачала головой. М-да… Здесь никто не сможет помочь. Молодые люди должны сами найти выход из сложившейся ситуации.

На следующий день в усадьбу прибыл граф. Он рассказал о визите сыщика и обрадовал нас новостью, что тот отправился искать нас в Баллинхэйм. Расслабляться, конечно, было рано. Возможно, он еще вернется обратно, но сейчас мы могли вздохнуть спокойно.

- Леди Анжелика, вы обещали мне продемонстрировать процесс, предшествующий пивоварению, - напомнил мне Мортимер. – Надеюсь, вы не передумали?

- Нет. Почему вы так решили? – я деловито повязала фартук. – Кстати, мне понадобится помощь. Кузина занимается приготовлением обеда, поэтому вам придется заменить ее.

- Почту за честь, - граф широко улыбнулся. – Куда идти?

Мы спустились в прачечную, где находилось мое проросшее зерно. И, сняв с корыта кожаный мешок, я сказала:

- Зерно нужно перебрать. То есть разобрать каждый комочек руками. Готовы?

- Не думаю, что это слишком сложное занятие, – Мортимер снял сюртук и засучил рукава белоснежной сорочки. – Покажите, как правильно это делать.

Мы опустили руки в зерно, разминая слипшиеся комки. Иногда наши пальцы соприкасались, и я чувствовала острое наслаждение от этих ничего не значащих прикосновений. Не знаю, что ощущал граф, но мне показалось, что ему тоже приятны эти легкие касания. Хотя, возможно, мне просто хотелось, чтобы так было.

- Что вы будете делать дальше с зерном? – немного охрипшим голосом поинтересовался он.

- А дальше нужно выложить солод на большой противень. В течение первого часа постепенно поднимать температуру и каждые полчаса разбивать массу, не забывая тщательно перемешивать ее. Процесс считается законченным, когда отростки без усилий с треском ломаются под пальцами... – мой голос тоже звучал глухо. Что-то давило на грудь, мешая дышать. – Если поддерживать правильную температуру, будет достаточно десяти часов…

- Вы действительно понимаете в этом… Как же странно… - Мортимер смотрел на меня с восхищением. – Я поражен, леди Анжелика, и мне не стыдно в этом признаться.

О да! Мне было приятно слышать такие слова, но я старалась быть сдержанной в эмоциях.

- Все-таки я дождусь, когда вы сделаете первый глоток моего пива. Вот тогда и приму все ваши восхищения заслуженно.

- Глядя на вашу уверенность, я сам начинаю верить в это, - усмехнулся граф. – Но да, вы правы, я должен увидеть конечный результат.

Вскоре он уехал по своим делам, а я занялась сушкой солода. Френсис спустилась ко мне и, помогая распределять зерно по противню, спросила:

- Ты ведь замечаешь, как его сиятельство смотрит на тебя?

- Как он смотрит на меня? – внутри все сладко сжалось. – Тебе кажется.

- Нет, не кажется. У него влажный с поволокой взгляд, – Френсис хитро улыбнулась. - Это глаза ребенка в предвкушении подарка на Рождество.

- Фантазерка! – отмахнулась я от нее. – Хватит выдумывать!

- Надеюсь, ты не чувствуешь к нему то же самое? Быть любовницей не совсем то, что нужно молодой девушке, - кузина взяла меня за руку. – А ведь ничего другого он тебе не сможет предложить, Анжи…