Госпожа попаданка (СИ)

Вразнобой зазвучало сразу множество голосов, потом послышался лязг металла и звон бутылок. Чуть позже, над собой, Лена услышала цокот множества копыт, ступавших по мосту, и скрип колес повозок. Лена продолжала сидеть смирно, обдумывая услышанное. Без сомнения это люди, но люди, действовавшие в союзе со всей этой нечистью — тварям доставалось мясо и кровь, а здешним разбойникам — купеческое добро. И еще она уяснила для себя две вещи — во-первых, Кэт все еще жива. А во-вторых, в Кардопских горах только шесть человек могли именоваться княжеским титулом. Учитывая то, что дорога, которой шел караван, проходила по границе Дракии и Бората список подозреваемых сильно сужался — возможно, до одного человека. И к нему у Лены уже появился немалый счет.

Банда все еще переправлялась через мост, под смешки и негромкие разговоры. Лена, дрожа под мостом, закусила свою же руку, чтобы не стучать зубами от холода — долгое пребывание в горном потоке не проходило для нее даром. Если бандиты не уберутся быстро, о попаданке им больше не придется беспокоиться — она просто замерзнет насмерть под этим чертовым мостом. Все это шествие казалось бесконечным — Лене, показалось даже, что она на миг впала в забытье. Колоссальным усилием воли ей удалось вернуть себя в сознание — как раз когда перестук копыт, наконец, стих, также как и все остальные звуки. Лена для верности подождала еще немного, после чего, с трудом двигая окоченевшими руками, цепляясь за камни и преодолевая напор течения, начала выбираться из воды.

Хлюпая носом и стуча зубами от холода, Лена взобралась на мост, настороженно оглядываясь по сторонам. Вокруг и вправду не наблюдалось ни людей, ни нечисти, ни даже живых мертвецов. Зато «неживых» было хоть завались — точнее того, что от них осталось. Лена передернулась при виде разбросанных по берегам ручья людских и лошадиных костей, обглоданных до последнего сухожилия; груд черепов, колеблемых течением каких-то окровавленных ошметков.

Впрочем, Лена недолго ужасалась этому зрелищу — караванщикам уже ничем не помочь, а вот самой себе — еще можно. Сейчас она была совсем одна, посреди Кардопских гор, мокрая и замерзшая. Если до нее не доберется очередная тварь, она просто помрет от воспаления легких — тем более, что вновь поднявшийся ветер, пронизывал ее до костей. У нее имелся только один выход — неприятный, но неизбежный.

Решившись, Лена принялась стягивать мокрую одежду, облепившую ее словно вторая кожа. Раздевшись, она встала на мосту, ежась от прикосновения холодного камня к босым ступням и, занеся над головой плетку, стучащими от холода зубами, начала произносить заклинание. Раздалось громкое шипение — все семь змей извивались вокруг нее, становясь все длиннее и толще. Когда их головы коснулись земли, Лена, не переставая читать заклинание, начала медленно поворачиваться — а за ней следовали и змеи, одна за другой обвивая тело Лены. Чешуйчатые тела скользили по спине и животу, треугольные головы тыкались меж грудей, раздвоенные языки ласкали затвердевшие от холода соски, раздвигали нежные складочки влагалища. Вертясь все быстрее, Лена вскинула голову, уставившись на выступившую из туч Луну и выкрикнула завершающие слова заклинания. Тут же все тело пронзила жгучая боль — словно жидкий огонь пролился по ее жилам, когда семь змеиных пастей одновременно впились в ее плоть. Острые зубы пронзили ее соски и Лена, вскрикнув от боли, выгнулась всем телом, пока змеи терзали ее, разливая по венам обжигающий яд. Но вместе с ним по всему телу растекалось тепло, даже жар, безжалостно выжигавший всю хворь. Лена терпела, сколько могла — лишь почувствовав, что вот-вот потеряет сознание от дикой боли, она из последних сил выкрикнула несколько слов — и змеи неохотно разжали зубы, втягиваясь обратно в кнут. Девушка без сил осела на мост, переводя дух и пытаясь унять сотрясавшие ее судороги.

Немного придя в себя, она принялась одеваться: мокрая одежда по-прежнему липла к ее телу, но холода попаданка почти не чувствовала. Перестали стучать зубы, нос уже не хлюпал так, что на него, казалось, должны сбежаться все местные твари, да и в целом, она чувствовала себя так, будто залпом выпила кружку глинтвейна или некрийского подогретого вина с пряностями. Хоть эта проблема решена.

Чего нельзя сказать о других проблемах.

Лена покосилась на разбросанные тут и там останки, но так и не смогла заставить себя подойти к ним, чтобы поискать чего-то полезное. Впрочем, скорей всего эти поиски оказались бы тщетными — что-то подсказывало девушке, что все съестное сожрали здешние твари, а мало-мальски ценное — забрали люди. Сама Лена также оказалась не без потерь: дорожная, сумка, что собрала ей в дорогу Кайра, упала в пропасть, пока она пыталась зацепиться за скалы. Еще раньше она потеряла костяной нож Амолы — а вот отцовский нож с Черным Фениксом оставался при ней. Ну и плеть, разумеется, уже несколько раз за сегодня спасшая ее от смерти.

Не так уж и мало. У многих, прошедших через эти горы, не было и такой защиты.