Госпожа попаданка (СИ)

— Вам уже готовят покои, где вы сможете отдохнуть с дороги и переодеться, — сказал он, — а потом я жду вас за обедом.

Гостеприимный хозяин не скупился на изъявления своего расположения: после крепкого сна на широкой кровати с алым балдахином, проснувшись Лена увидела рядом роскошное платье из красного шелка. Глубокий вырез кокетливо прикрывали черные кружева, вдоль бедра тянулся длинный разрез. Не поскупился боярин и на украшения: рядом с платьем лежали серебряные серьги и золотое колье с синими сапфирами. Быстро одев все это и, крутанувшись перед стоявшим у стены большим зеркалом, Лена довольно кивнула — наряд пришелся как нельзя впору. Также как и стоявшие у кровати черные сапоги, выше колена и на высоком каблуке — в чем-то здешняя мода мало чем отличалась от ее мира. В один из сапог Лена, недолго думая, спрятала отцовский нож — не то, чтобы она не доверяла человеку, который мог уже сто раз прикончить ее спящей, но все же осторожность не помешает. Также она прихватила кнут, для чего ей пришлось, скрепя сердце, подпоясаться. Это вносило некоторую дисгармонию в ее наряд, но Лена решила, что лишний раз указать на свой статус не повредит.

Негромко скрипнула дверь и на пороге появилась та же девушка, что встречала их внизу. Он носила синее платье, причем вырез, как заметила Лена, был куда больше чем у нее — чуть ли не до пупа и без всяких кружев, почти не скрывая полные груди.

— Боярин ждет вас в церемониальной трапезной, — сказала девушка, вновь не удержавшись от неприязненного взгляда. Про себя Лена криво усмехнулась — ревнивые жены еще не вставали на ее пути в этом странном мире.

— Веди, раз ждет, — бросила она.

В трапезной замка легко поместилась бы небольшая армейская часть — причем бойцам хватило места и за огромным столом, занимавшим большую часть помещения. На одной стене висело оружие — мечи, кинжалы, топоры, булавы. Напротив красовались охотничьи трофеи: головы медведей, волков, зубров, кабанов. Иные из звериных голов Лена не смогла опознать, предпочитая даже не думать, что за чудовища носили их на плечах. В узких нишах высились статуи, изображавшие суровых воинов, в доспехах или богатых одеяниях, опиравшиеся на меч, топор или булаву. Их лица походили на черты хозяина замка и Лена поняла, что это предки молодого боярина. Между нишами зияли черные провалы — судя по остаткам золы и углей, здешние камины.

Сам Раду сидел во главе стола, ломившегося от яств, испускавших невыносимо аппетитные запахи. Здесь был суп из нескольких сортов мяса, заправленный смесью сливок, чесночной подливы, яиц и лимонного сока; куски оленины, нанизанные на вертел, вперемешку с грибами, беконом и луковицами; нежнейшая форель в изысканном соусе; вареные яйца, фаршированные смесью щучьей икры и раковых шеек; белый хлеб и черные оливки. В центре стола, на золотом блюде, лежал жареный лебедь, фаршированный мелкими колбасками и обложенный тушками мелких птах, в которых Лена с некоторой оторопью признала ощипанных воробьев. Здесь же стояли и несколько бутылок с вином, а также кувшин с темно-красным гранатовым соком.

Все это изобилие Лена распробовала позже — сейчас она просто застыла, несколько ошарашенная таким изобилием всего для двух человек. Раду, верно истолковав замешательство гостьи, махнул рукой, приглашая ее за стол.

— Ваша жена к нам не присоединится? — спросила Лена, усаживаясь рядом с хозяином.

— Жена? — Раду приподнял бровь, — а, вы о Таре? Она кормилица для сына и моя наложница. Моя супруга умерла полгода назад.

— Мне очень жаль, — сказала Лена. Раду пожал плечами.

— Женщины часто умирают при родах, — сказал он, — главное, что сын выжил. Но что же вы, угощайтесь. Не для каждого благородного накрывают здесь такой стол.

Лену хоть и покоробило как спокойно боярин говорит о смерти жены, все же она последовала его совету, накинувшись на еду. Все было и впрямь невероятно вкусно, так что она старалась попробовать всего по чуть-чуть — даже не побрезговала съесть парочку воробьев, разгрызая мелкие косточки и брызжа горячим соком. Все яства она запивала отменным вином, чувствуя как по телу разливается блаженное тепло и сытость. Не отставал и Раду — Лене оставалось только догадываться как ему удается сохранять стройную фигуру, при таком любви к чревоугодию. Вокруг бесшумными тенями сновали смазливые служанки, убирая опустевшие блюда и объедки.

— Спасибо, но я больше не могу, — Лена в изнеможении откинулась на спинку стула, — с Никтополя не ела ничего вкуснее.

Раду кивнул и, подозвав служанку, молча указал ей глазами на стол. Пока она убирала остатки пиршества, он налил себе еще вина и пригубил, внимательно рассматривая Лену.

— Говорите, из Никтополя, — сказал он, — это Храм направил вас? К князю?

— В Дракии мы проездом, — покачала головой Лена, — наш караван шел в Мюнберг.

По лицу Раду пробежала тень досады, будто он ожидал иного ответа.

— На вас напали? — Лена молча кивнула, — кто?

Лена начала рассказывать и лицо Раду становилось все более мрачным.

— Влайку, — выругался он, — вот же выродок.

— Что? — спросила Лена.