Госпожа попаданка (СИ)

Впереди, на черном коне, ехал мужчина, несколько отличавшийся от своих спутников. Еще молодой, — от силы года на два старше Лены, — высокий широкоплечий воин, с лихо подкрученными усами и небольшой ухоженной бородкой. Он носил черный кафтан, украшенный красными узорами и подбитый лисьим мехом, такой же черный плащ и штаны из тонко выделанной кожи. Голову прикрывал черный колпак с красным верхом. На поясе висел меч в ножнах, украшенных золотом и серебром, тогда как на эфесе блестел синий сапфир. Подобный же камень украшал массивный перстень на пальце мужчины и золотую серьгу в правом ухе. С шеи его свисала серебряная цепь, а на ней — небольшой медальон: печать из черной меди, с вытесненным на ней изображением обнаженной женщины, восседавшей на диковинном звере, вроде верблюда. Рисунок окаймлял серебряный круг с черными, похожими на уродливых паучков, буквами.

Судя по всему, к Лене выехал кто-то из знати: черное и красное в Дракии носили только благородные — также как и драгоценности. Да и только знатную особу могла сопровождать столь внушительная свита. Не зная правил здешнего этикета, лена, не знала, как начать разговор, а всадник тоже не спешил прийти ей на помощь, рассматривая девушку с немым вопросом в глазах. Молчание явно затянулось — и Лена откашлявшись, решила первой проявить инициативу.

— Не знаю, как и благодарить, — сказала она, — еще немного и …

— Приколичи редко собираются стаей, — проронил мужчина, — если только не готовятся встретить кого-то… — он осекся, заметив кнут, — это то, что я думаю?

Лена молча подняла плеть, на которой извивались змеи, издавая негромкое шипение. Среди воинов послышался беспокойный шепот и сам мужчина изменился в лице.

— Посланницы Храма всегда желанные гостьи в Дракии, — всадник склонил голову в легком поклоне, — я Раду, боярин Чорнивари, буду рад принять вас в моем замке.

Он испытующе посмотрел на Лену и той ничего не оставалось, как кивнуть в ответ.

«Бесплатный сыр только в мышеловке…»

В деревне, куда так стремилась Лена, они не задержались: Раду, бесцеремонно постучав в первый попавшийся дом, потребовал от разбуженных посреди ночи крестьян поделиться с гостьей одеждой. Пожилая селянка хотела дать наряды старшей дочери, но Лена попросила что-то более подходящее для верховой езды — к тому времени один из спутников магната уступил ей своего коня, пересев к товарищу. Когда они выехали из деревни, девушка отошла в лес и, с сожалением сбросив свою мокрую, грязную и рваную одежку, одела шерстяные штаны и темно-серую рубаху, подпоясав ее чудом уцелевшим поясом с трикселем. Сапоги, пусть и тоже мокрые насквозь, она все же оставила — крестьянские башмаки из грубо выделанной свиной кожи ей показались слишком неказистыми и к тому же сильно натирали ноги.

— В моем замке у меня найдется наряд более подходящий вашему сану, — сказал Раду, когда Лена вышла в обновке, — ну, а пока придется побыть простолюдинкой.

— Ничего, — сказала девушка и, не удержавшись, добавила, — не платье красит человека.

Раду вскинул тонкую бровь, но промолчал. Вообще, за время их знакомства, боярин только раз или два обратился к ней. Лена тоже решила помалкивать — мало ли, что положено по здешнему этикету. Надо будет — сам все спросит.

Они ехали по широкому ущелью, вверх по течению Ицкры. Постепенно светало — на западе вершины гор уже озаряло бледное свечение здешнего рассвета. По дороге встретилось еще несколько деревень, в одной из которых они разжились большим куском овечьего сыра, который проголодавшаяся Лена сжевала почти сразу. За деревней началась еще одна речка, впадавшая в Ицкру с севера. Переехав через каменный мост, всадники начали подниматься в гору. Узкую дорогу обступал густой лес, живо напоминавший Лене ее недавнее приключение. Она облегченно вздохнула, когда деревья расступились и перед ними предстал замок Чорнивари: величественное строение в форме неправильного пятиугольника, с массивными стенами из черного камня и крепостными башнями, увенчанными треугольными крышами. Над самой высокой из башен развевалось знамя — голова черного вепря на светло-зеленом фоне. Замок стоял на скалистом утесе, куда вела лишь одна дорога — та, которой они ехали. С других сторон крепость окружали лишь отвесные склоны, с одного из которых спадал водопад.

На стенах сразу увидели процессию: наверху засуетились, кто-то выкрикивал приказы, после чего массивные ворота со скрипом отворились. К Раду, спрыгнувшему с коня, тут же подбежало за распоряжениями несколько слуг. Затем к ним приблизилась черноволосая девушка в темно-синем платье. На руках она держала сладко сопящего малыша. Она бросила на гостью взгляд, в котором смешались неприязнь и любопытство, потом поднесла ребенка Раду. Боярин поцеловал ребенка и обернулся к Лене.

— Это мой сын, Мирчо, — пояснил он. Лена вежливо улыбнулась, не зная, что еще сказать. Впрочем, похоже, Раду и не ждал особых восторгов с ее стороны — отдав ребенка девушке, он что-то шепнул ей на ухо и повернулся к Лене.