Госпожа попаданка (СИ)

Ирис и дикий пион, — и раскинула пышные листья,

Их осенив, мандрагора и стебли сплелися диктамна.

Свой аромат источал кардамон и шафран; но взрастали

Там и другие растенья: вьюнка колючая заросль,

Черные маки, волчец, аконит, ядовитые клубни,

Множество гибельных злаков, землей порождаемых в недрах.

Корень, подобный куску кровавого мяса и полный

Сока (похож он на сок темноцветный горного дуба).

Сок собирала для чар в ракушку дракийскую дева,

Семь раз омывши себя водой, неустанно текущей,

Семь раз призвавши Бримо подземную, ночью что бродит,

Мрачною ночью призвав, одетая в темное платье.

— Завтра вы на целый день отправитесь во Внешние сады, — сказала Гиацея, — каждая получит свой сбор трав Скилакагеты, который должна будет найти дозаката. Посмотрим, насколько у вас в голове задержались мои поучения.

— Звенко, не отставай, — нетерпеливо бросила Лена, продираясь сквозь переплетения очередных лиан. Приказание было отдано больше «для порядка» — Лена и так знала, что раб не отстанет ни на шаг. Сказать по правде, он куда лучше ориентировался во всей этой непролазной чаще, неоднократно находя дорогу там, где Лена вставала в тупик. Что и неудивительно — у себя в Ктыреве Звенко считался одним из лучших следопытов, умевшим находить путь даже в самых глухих лесах и гиблых болотах. Это умение ему досталось от отца-лируссийца, — жители северного баронства считались прирожденными лесовиками, — и именно за это парня и взяли в Пограничную стражу, закрыв глаза на довольно таки средние бойцовские качества. Также Звенко неплохо знал травы и даже порывался помочь Лене, но та запретила подсказывать — поручение диаконессы должна выполнить именно она и никак иначе — тем более, что жриц имелись способы проверить ее знания. С раба хватит и того, что он помогал ей находить дорогу.

С утра послушницы разбрелись по Внешним садам — россыпи обширных парков и рощ, с запада и с юга окаймлявших скалу на которой стоял Монастырь. «Садами» все это растительное великолепие именовалось чисто символически — по сути это был полноценный лесной массив, поделенный отчасти небольшими речками, отчасти проложенными меж деревьев дорогами. Каждой девушке выделили свой, как бы выразились в мире Лены, сектор, где послушница искала назначенный ей сбор трав. Все они действовали самостоятельно, без оглядки друг на дружку, однако послушницам разрешалось взять одного раба — у кого таковые имелись, конечно. Разумеется, Лена с радостью ухватилась за эту возможность.

Сейчас Звенко сменил рабскую тунику на более привычный наряд — легкую куртку из стеганой шерсти, штаны и высокие башмаки. В руках он держал медный сосуд, наподобие кувшина с ручкой — туда Лена складывала найденные травы. Сама девушка нарядилась примерно в тот же облачение — в этих лесах трудно было пробираться в одеянии послушницы. Кроме того, девушка прихватила и плотный черный платок, чтобы укрыть свои роскошные волосы. Из-за пояса торчал медный серп, которым она и срезала нужные ей травы. Руки ее прикрывали перчатки из тонко выделанной оленьей кожи — не все из того, что ей поручили найти, безопасно было брать голыми руками. Также она поводок, который натягивал уродливый пес черно-желтой масти, похожий на помесь таксы и шакала. Длинный нос находился в непрестанном движении, улавливая доносящиеся отовсюду запахи, то и дело заставлявшие пса отвлекаться на шмыгавшую по кустам лесную живность. Лене стоило немалых трудов призвать собаку к порядку и направить в нужном направлении. К тому же, пес, оказавшийся еще и на редкость вздорным пустобрехом, то и дело разражался визгливым лаем на Звенко. С Леной он вел себя спокойней: девушка еще в своем мире легко находила общий язык с собаками, а месяцы проведенные на монастырских псарнях, еще больше закрепили это умение.

Тем временем, медный сосуд, который нес Звенко, немного потяжелел — в нем уже лежали цветы аконита и черного мака, кора тиса и дуба, несколько головок дикого чеснока, а также несколько с пяток срезанных грибов — по одному от каждой разновидности. Оставался один, самый важный ингредиент, с обретением которого задание Гиацеи можно было считать выполненным.