Госпожа попаданка (СИ)

Несмотря на то, что зелье делалось, согласно всем рекомендациям наставниц, Лена невольно отшатнулась, когда мертвец вдруг вздрогнул, словно пронзенный током, руки слепо зашарили, задергались и ноги, словно покойник пытался встать. Кожа мертвеца, там где упали капли зелья, стала лопаться, а из образовывавшихся пор устремились ядовито-зеленые побеги. Голова трупа покрылась зеленым мхом, а вместо вытекавших глаз распустились фиолетовые цветы, по которым ползали крупные черви. Рот трупа оскалился острыми зубами, когда он рывком уселся на мраморном алтаре.

— Достаточно! — кивнула Гиацея, — Икария! Твое зелье!

Черноволосая девушка шагнула вперед, срывая пробку со своего сосуда и выплескивая твари в лицо дурно пахнущую жидкость. В тот же миг мох почернел и осыпался засохшей трухой, также пожухли и опали побеги, а цветы провалились внутрь глазниц. Мертвец тяжело осел на мрамор, продолжая стремительно разлагаться. Спустя мгновение на алтаре уже лежал скелет в луже вонючей черной жижи.

Вторая жрица хлопнула в ладони и в зал вошли два странных существа: выше любого из людей, мускулистые, с кожей цвета сырого мяса, острыми ушами и оскаленными пастями хищников. Из одежды они носили лишь набедренные повязки, почти не прикрывавшие могучие чресла. Один из них сгреб в охапку кости, второй насухо вытер алтарь мокрой тряпкой. Поклонившись диаконессам, страшилища вышли из зала.

— В вас двоих я не сомневалась, — Гиацея улыбнулась, — посмотрим, что у остальных.

Одна за другой подходили послушницы, демонстрируя снадобья, изготовленные из собранных в Садах трав. Чтобы проверить их действие все те же краснокожие рабы, вводили в зал подопытных — как животных, так и людей. Зелья действовали сильно по-разному: кого-то убивали на месте, кого делали необычайно вялым или наоборот приводя в сильное возбуждение. Были и иные реакции, заставлявшие Лену морщиться от отвращения — ей стоило некоторых трудов не отвернуться. Гиацея внимательно наблюдала за действием зелий: то довольно кивая, то морщась, кривясь и всячески выражая свое неудовольствие. Из двадцати девушек диаконесса одобрила только восемь — причем, как с неудовольствием отметила Лена, в число «одобренных» вошли почти все, кто состоял в «Нерее». Из ее же собственных сторонниц одобрение, — и то довольно сдержанное, — получила лишь Марти. Елена поймала торжествующий взгляд Икарии и кисло улыбнулась ей в ответ.

— Ну, а как ты думала, — лениво произнесла Кайра, — «Нерея» — это нечто большее, чем сборище хитрых интриганок.

Послушница и ее наставница сидели на так называемой Морской Террасе — просторной беседке, вырезанной в скалах на северной стороне монастыря. Пол здесь был отделан плитками синего мрамора с белыми и фиолетовыми прожилками, также как и массивные колонны. Потолок украшала искусная мозаика с изображениями рыб, спрутов, русалок и морских змеев. Колонны, в свою очередь, покрывал причудливый орнамент — переплетения не то змеиных тел, не то щупалец, обвивавших мощные столпы. На каждой из колонн красовался лик Скиллы, окруженный извивающимися щупальцами. С террасы открывался прекрасный вид на море — Черное Солнце стояло в зените и все вокруг выглядело как умеренно пасмурный день в мире Лены.

Между Кайрой и Леной находился стол из черного дерева с синим отливом. На нем стояла пузатая бутылка с ромом и блюдо с запеченными миногами и жареной барабулькой.

— Теперь, когда вас начали всерьез учить магии, — продолжала диаконесса, — в «Нерее» начали объединять свои силы — и тем самым помогать друг другу.

— Разве это не запрещено? — вскинула бровь Лена, — ведь каждая послушница должна создать свое зелье самостоятельно.

— Создавать да, — кивнула Кайра, — но безупречно подобрать все ингредиенты — лишь полдела. Важны еще и заклятия, что читают над зельями. Никакие правила не запрещают «Нерее» провести ритуал, чтобы разом усилить творение каждой из подружек Икарии.

— Как это? — недоуменно помотала головой Лена.

— Вступление в «Нерею» обставлено особыми ритуалами, — снисходительно пояснила Кайра, — посвящение в тайное общество создает особые узы — обретающие все большие силы, в процессе постижения послушницами тайн магии. И никто не запретит Лактении, наставнице Икарии или ее матери, Артемисии, верховной жрице Лаверны в Карионе, тайком подсказать твоей сопернице обряд, что поможет им объединить силы.

— Эти узы сохраняются на всю жизнь? — спросила Лена. Кайра покачала головой.

— Только до посвящения в жрицы. После этого появляются новые узы — уже не между несколькими хитроумными послушницами, решившими возвыситься над остальными, но между всеми служительницами Триморфы. Однако до посвящения доживают не все.

— Знаю, — буркнула Лена, — поэтому меня так и не приняли в «Нерею»?

— Соображаешь, — одобрительно кивнула Кайра, — пока там заправляет Икария, она костьми ляжет, чтобы не делиться общей силой с той, кого она считает своей главной соперницей. И никто не может заставить ее — диаконессы не вмешиваются в неуставные отношения между послушницами.