Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица

Неужели мы не можем хоть на минуту забыть обо всей ненависти и неприязни и подняться над ее преступлениями? Разве мы не можем понять, что эта деревенская девушка, дочь сапожника, которая долгое время была служанкой и горничной, которая получила должность через своего дядю, прошла через гитлеровскую школу, прыгая по лагерям, потому что началась война, – [разве мы не можем понять], что она была рабом системы, психопаткой, крайне больным человеком?

Станислав Рымарь¹

На девятнадцатый день процесса Станислав Рымарь вышел на трибуну, чтобы представить свои заключительные аргументы в защиту Марии Мандель. В начале выступления Рымарь подтвердил, что выступает защитником Марии по назначению трибунала и что прежде чем он поговорил с Мандель в первый раз, он «хотел убедиться, что знает о ее деяниях и понимает, против чего он должен ее защищать»².

Рымарь правильно определил обвинения в участии Мандель в отборах как самые тяжкие. Он подчеркнул, что, по словам Мандель, врачи явно были главными, но заверил суд, что тем не менее «Мандель [ответит за свои преступления]»³.

Будучи ее адвокатом, Рымарь признал, что ему придется «решать проблему участия Мандель в отборах, так как это решит ее конечную судьбу». Он также обсудил огромный объем показаний против Мандель (два тома) и тот факт, что очень немногие из свидетелей описывали ее участие в отборах одинаково или по существу.

Он признал, что Мандель действительно работала у ворот и издевалась над некоторыми женщинами, но утверждал, что у нее не было власти принимать решения о том, кто и в каком количестве должен отправиться в газовые камеры⁴.

Рымарь предположил, что хотя Мария и участвовала в этом процессе, все остальные участвовали тоже.

– Они были отравлены одним и тем же ядом немецкого психотипа. Это побудило их действовать подобным образом.

Он указал на свидетельство, в котором Мандель приказывала заключенной подчиниться Германии и ее идеалам.

– Разве это не подлинное признание самой Мандель? Настоящей австрийской женщины Мандель? Для нее все, что она делала, – это капитуляция перед системой, [действия, которые были] нормальными и необходимыми⁵.

Рымарь с горечью отметил отсутствие свидетельств в поддержку Марии Мандель, пожалев, что у него нет «какой-нибудь незаметной подробности – какого-нибудь незамеченного лучика, за который я мог бы ухватиться, будучи ее защитником». Он обратил внимание на то, как Мандель общалась с детьми в лагере, и на основании этого поведения сделал вывод, что в ней все еще есть «искра женственности» и она по-прежнему человек.

Разве мы забыли, что Мандель лишили работы на почте за то, что она не была членом нацистской партии? Разве это была не вина системы, а она – ее крошечным колесиком? Инстинкт [самосохранения] жизни настолько велик, что нельзя требовать от этих маленьких людей рисковать своей жизнью, чтобы противостоять приказам⁶.

После этих заключительных мыслей адвокату Мандель было нечего более добавить.

Глава 91 «Признать виновной»

В итоге суд решил не принимать аргументы защиты Рымаря. Улики против Марии были просто ошеломляющими в своей обширности и глубине. Они исчислялись многими страницами, полностью подтверждались свидетелями – словом, были неопровержимы.

В итоговом изложении перед вынесением вердикта суд пришел к выводу, что Мария Мандель виновна в следующих преступлениях: