Госпожа сочинитель (СИ)

Гости двинулись следом. Пока они шли за ее спиной, Лилу бросала на жениха вопросительные взгляды. Она ждала, что он уведомит ее о своем понимании, но он не поднял головы – не подал ни единого знака! С возросшей тревогой девушка заметила, как сгорбилась его спина, насколько угрюмо Рэй углубился в свои мысли. Казалось, он теперь принимает какое-то важное, почти роковое решение, которое – очень может быть! – склоняется не в ее пользу.

Лилу была уравновешена и сильна духом, но даже ее закалки не хватило до конца выстоять этот эмоциональный поединок. Ведь до сих пор она, Лилу, создавала впечатление «идеальной» невесты! Глубоко раскаиваясь в том, что настояла на поездке в лечебницу, девушка признала свое бессилье. Ей оставалось лишь позволить событиям идти своим чередом.

– Рэй, мне нужно еще поговорить с доктором. Развлеки пока маму. Я скоро!

Золотистые локоны мелькнули в воздухе, и Гинсбет рассеянно заметил, что невеста почти бегом направилась к крыльцу. Он приостановился на полпути к беседке – перед лицом неизбежного его сердце забилось судорожно и горячо. С помощью четких доводов рассудка мужчина еще пытался успокоиться, чтобы придать себе определенный вес, но шаткое состояние души не поддавалось. Оставаясь наедине с НЕЮ, он испытывал жестокий страх, однако не видел другого пути, как смиренно следовать на «заклание». «Почему Лилу ушла? Скоро ли вернется? Нет-нет, всё верно. Лучше ей вовсе не возвращаться сюда. Ей незачем присутствовать при нашем объяснении».

Моментально сработала защитная реакция – голос изнутри запротестовал: «Чего, собственно, я должен бояться? Прошло столько лет! Я теперь совсем не тот – я ее не знаю». Но одновременно эти же мысли пробудили в нем жгучее чувство вины. Верно: сильный, благородный и знаменитый человек по имени Рэй Гинсбет действительно не знал Эклу Суаль, или Олсен. Он любил ее дочь – и только. Но Даниэль Элинт помнил ее до мельчайших подробностей, ее имя он пронес через всю жизнь. И два разных человека столкнулись лицом к лицу… Рэй Гинсбет с презрением взирал на слабого хромоногого мальчишку – образ, который в течение четырнадцати лет он в себе подавлял и который на удивление оказался живучим.

29

Рэй направился к беседке, где его дожидалась госпожа Суаль. Она почти не изменилась… Даниэль волновался и ждал момента, когда наконец будет узнан и обвинен. Однако Экла не спешила расставить точки над «и». Закралось сомнение: а сумела бы она демонстрировать до такой степени натуральный нейтралитет, если бы действительно узнала и вспомнила его?

Прошло четырнадцать лет, и эти годы, безусловно, наложили на нее отпечаток. Экла уже не была энергичной, она также чем-то напоминала ходячую восковую фигуру, как и другие пациенты лечебницы. Ее лицо приняло землисто-серый оттенок, глаза ввалились, губы пребывали в вечной полуусмешке, а взгляд был как у ребенка, которого наказали неизвестно за что. «Она получила по заслугам, убив своего мужа!» – пытался оправдаться Даниэль. Суаль, Олсен… Ну почему он раньше не обратил на это внимание? Почему пропустил мимо ушей редкие рассказы Лилу о своих родителях? Ведь это же ОНА! А Лилу – та самая трогательная пятилетняя девочка в платье, похожем на воздушный бисквит.

Даже став богатым и знаменитым, разве мог Даниэль забыть Эклу? Она была его первой женщиной. Это остаётся навсегда… Кто-то сказал: «От судьбы не убежишь»; только теперь он понял, что это значит.

Четырнадцать лет назад, когда истерзанный муками совести Даниэль возвратился домой, никто не встретил его. Там его не ждали. Он решил оставить свидание с Джоанной «на потом» и первым делом отправился на квартиру своего старшего товарища – господина Рэмбла. Однако заспанная экономка объявила ему, что хозяин давно живет вне дома. В день бегства Даниэля с ним случился удар, и сердобольная Джоанна посчитала своим долгом заботиться о пожилом джентльмене. Рэмбл остался жить в ее доме даже после того, как поправился. Хлопоты о больном старике вытеснили обиду на мужа, поэтому когда в проеме двери нарисовалась физиономия неблагодарного скитальца, Джой даже не разозлилась. Она только пожала плечами и попросила развод.

Потом началась другая жизнь, рассказывать о которой в подробностях не имеет смысла. В ней было всё: взлеты и падения, достаток и нищета, разочарования и женские ласки. Было всё то, что в итоге привело его сюда – к той, с которой начались бесплодные поиски счастья. Со временем Даниэль укротил в себе жажду ощущений с помощью твердых строк, в которых облекался полет его фантазии. В писательстве он нашел себе успокоение. Порой ему хотелось перевернуть страницу жизни назад, порой он был готов искать Эклу, но страх и чувство вины за свое бегство оказались слишком серьезной преградой. Даниэль не знал, как себя оправдать. Ему было комфортно в его новом мире; от юноши же, каким его знала Экла, почти ничего не осталось…

– Сегодня у меня праздник. Я нечасто принимаю гостей. Я нахожусь здесь уже три года…

Он вздрогнул, когда она заговорила.

– Три года?

– Да.