Госпожа Сумасбродка

Чтобы окончательно убедиться, что ошибки тут нет, в Воронеже в этот вагон сел охотник с зачехленным ружьем и рыжим спаниелем на коротком поводке. Собачка оказалась созданием умилительным, всем в вагоне понравилась. Но вот сумки двоих азербайджанцев ей почему-то очень не приглянулись. Так и залилась лаем. Еле успокоил ее хозяин. Да он вскоре и сошел на одной из станций, извинившись за своего «невоспитанного друга».

А молодые люди, поначалу заметно взволновавшиеся, постепенно успокоились, увидев, что на них никто не обращает внимания, и поверив, что эпизод с охотником был действительно случайностью.

На московском перроне эти парни быстро выгрузили свои сумки из вагона, уложили их на каталку носильщика и… словно испарились. Вместо них появились двое других молодцов, которые и проводили носильщика на площадь к автомобильной стоянке. Там они перегрузили сумки с гранатами в багажник джипа «мицубиси», сели и укатили в Перово…

Первых двух курьеров взяли прямо на выходе из здания вокзала. Они искренне возмущались, не понимая, за что задержаны. Но, доставленные на Петровку, 38, где Вячеслав Иванович им лично предъявил их же фотографии – в вагоне поезда, возле носильщика с сумками, которые сами же и укладывали на его тележку, замолчали – как в рот воды набрали. Отказались отвечать на любые вопросы. А Грязнов особо и не настаивал. Отправил обоих в разные камеры.

Тем временем джип прикатил на Перовский рынок, где уже известные сумки были перенесены в подсобку фруктово-овощной палатки. А час спустя там появился и сам Мамедов.

Ариф Абдурахманович, как его почтительно называли торговцы фруктами, прошелся по торговым рядам в сопровождении рослых парней, о чем-то поговорил с продавцами на своем языке и вскоре удалился в подсобку принадлежащей ему торговой точки. Молодцы рассредоточились вокруг нее, лениво перебрасываясь гортанными репликами.

– Пора, – сказал полковник Кондратьев, наблюдавший за этой мирной картиной.

Из овощного фургона, въехавшего на территорию рынка неожиданно, посыпались одетые в камуфляжную форму и тяжелую защитную сбрую собровцы с короткоствольными автоматами. Молодцы и сообразить не успели, как оказались лежащими на земле с заведенными за голову руками, на которых бодро защелкивались наручники.

Сам Кондратьев вошел в сопровождении двоих «тяжелых» в подсобное помещение, где застал Арифа Абдурахмановича, резко отпрянувшего от сумки, в которой лежали плоды гранатов.

Мамедов выхватил из кармана мобильник, но трубка от сильного удара по руке, который незамедлительно нанес собровец, вылетела и ударилась об стену.

– Ариф Абдурахман оглы Мамедов? – спокойно уточнил Кондратьев.

Тот молчал, яростно сверкая белками выпуклых глаз.

– Вы задержаны, – так же спокойно продолжил Кондратьев, не дождавшись ответа. – Возьмите его, – сказал собровцам.

Мамедов дернулся, но тут же схлопотал под дых, взвыл и попытался вывернуться. Еще один короткий пинок сзади – и он распростерся на пыльном полу подсобки. Руки его были мгновенно завернуты за спину и взяты в наручники. Двое других торговцев, находившихся в этом же помещении, уже без возражений сами протянули собровцам руки.

Операция длилась считанные минуты. Братва была погружена в кузов крытого овощного фургона, Мамедова, согнутого дугой и с надвинутой на лицо черной шапочкой, вытащили из торговой точки и сунули в подъехавшую черную «Волгу» с мигалкой на крыше. А еще сорок минут спустя в кабинет для допросов задержанных, находящихся в Петрах, вошел генерал Грязнов. В форме.

Ввели Мамедова. Тот сразу заявил протест по поводу его незаконного задержания. Он также потребовал, чтобы ему была немедленно предоставлена возможность позвонить милицейскому начальству. И вообще, он отказывается о чем-либо говорить до тех пор, пока к нему не будет допущен адвокат.

– А что, – обернулся Грязнов к Владимиру Кондратьеву, – как ты считаешь, может, разрешим ему позвонить, а? Только ведь вот незадача, Мамедов, сейчас нет на месте Сергея Сергеевича Петракова. В отдаленной командировке он. Или ты кому другому хотел позвонить? Давай говори, я наберу тебе номер.

Мамедов скис, причем заметно.

– Ну хорошо, раз ты не хочешь больше звонить, я тебе объясню, по какой такой причине ты оказался тут, в моих, так сказать, палестинах. Интересуешься, что мы на тебя имеем? Много, Мамедов. На хороший срок набирается. Факт изнасилования – раз. Факт убийства бывшей своей работницы. Факт нападения на должностное лицо. Ну и ко всему прочему – наркота, Мамедов. И прежде, и теперь. Только раньше твои друзья помогали тебе отмазаться, а теперь их больше нет, и никто тебе не поможет, понял? А твоих курьеров из Баку мы во-он откуда вели! И чего везут, знали, и кому везут. И тебя, Мамедов, взяли прямо с наркотой. Нехило придумал – с этими гранатами-то. Вот они тебя и подвели под монастырь. Ну, будешь говорить или предпочтешь отмалчиваться?

– Адвоката давай, начальник. Без него слова не скажу.

– И не надо. Нам все твоя братва расскажет. Какой им интерес париться вместе с тобой по максимуму, верно говорю? Уведите его.