Госпожа управляющая (СИ)

— Вранье. Золотых крымышей не существует. Они — сказка.

— Хм. А почему вы — сказка? Вот же, я с вами беседую.

— Потому что золотых — не бывает.

— Минуту.

Почти бодро встав на ноги, я гораздо менее бодро, прихрамывая на правую ногу, доковыляла до стойки, взяла книгу регистрации и принесла ее обратно. Водрузив ее на диван, сама уселась обратно на пол и принялась листать.

— Вот. Читайте. Я зарегистрировала вас и Жиржу. Заселила в джунгли и болото. Оплачено магической пыльцой с крыльев золотого крымыша. Про пыльцу строка внесена непосредственно отелем. Лично я ни про крымышей, ни про их пыльцу, ни про жаблоидов слыхом никогда не слыхивала. Впервые увидела представителей ваших рас только тут, когда открыла вам дверь.

Крылатый упитанный грызун смотрел на надпись. Кажется, даже читал. Вот не удивлюсь, если он грамоте обучен. Тут все странно и нелогично.

— Я — золотой, — выдал зверь.

— Да.

— Нет, самка, ты не понимаешь… Я — золотой. Не просто рыжий, тогда как все мое племя черное. Золотой.

— Это же, наверное, хорошо?

— Да.

Шим забегал взад-вперед по холлу, скаля зубы, что-то бормоча, фыркая и шевеля усами и ушами. Потом взлетел и начал нарезать круги, словно ополоумевший мотылек. С его крыльев сыпалась сверкающая при электрическом освещении пыльца. Она покрывала пол, мебель, оседала на стенах, придавая помещению праздничный, новогодний вид… И на меня изрядно налетело. Я сидела словно под золотистым волшебным снегопадом. На плечах уже кучки, словно погоны, на волосах наверняка сугроб. Я чихнула, пыльца вихрем взлетела, попав мне и в рот, и в нос, и кажется, в глаза.

— А-а-пчхи. Пчхи. Ап-чхи-и, — принялась я безостановочно чихать. — Господин Шим. Апчхи. Вы не могли бы… Пчхи. Остановиться… Апчхи.

— Могу, — приземлился он передо мной и принялся нервно перебирать передними лапами, как это обычно делают коты. — Не бойся, самка. Моя пыльца волшебная. Здоровье будет хорошим. Шерсть, шкура, когти, зубы, усы.

— А зрение восстановится? У меня небольшая близорукость. Апчхи, — Тут я достала из кармана носовой платок и шумно высморкалась. Про усы решила раньше времени не паниковать. — Извините.

— И зрение. Но я передумал. Я пробуду весь оплаченный срок с Жиржей. Полечу к ней, расскажу новость о себе. Золотой крымыш я. Я — легенда.

Не обращая больше на меня внимания, рыжая мышиная тушка поднялась в воздух и полетела на второй этаж. Я проводила Шима взглядом, задумчиво осмотрела блестящий от пыльцы холл и лестницу.

— Ну, может, хоть ковер не такой потертый станет. Он же шерстяной. Глядишь, шерсть и восстановится…

Почесав свербящий нос, я еще раз оглушительно чихнула пять раз подряд. Высморкалась и понесла книгу регистрации обратно на стойку.

— И все же надо бы к двуногим. А то с этими милыми, но не поддающимися никакому разумению существами все слишком странно. Эльфу или гоблину я удивилась бы меньше, чем… жаблоиду, филиуру и крымышу.

Тут у меня что-то хрустнуло во рту. Ругнулась, рассматривая выпавшую из зуба пломбу. Кашлянула. Выплюнула вторую… И помчалась в свои покои рассматривать свою и так отнюдь не голливудскую улыбку. Вот только этого мне и не хватало.

— Зубы здоровые будут, говорите? — вопросила я спустя минут пятнадцать.

Мое отражение скалилось идеальной белоснежной улыбкой. Да молочные зубы, когда они еще только решили обосноваться в моем рту, не были такие белыми, здоровыми и блестящими.

Все пломбы вывалились. Увы, их у меня имелось несколько. Так вот, все эти несколько и вывалились. Но. Зубы полностью восстановились и побелели.

Я снова растянула губы, изучая содержимое своего рта. Пощелкала челюстями. Пригладила брови, которые стали гуще. Пока рассматривала метаморфозы своей улыбки, не заметила, как брови "заколосились" и стали рыжими. Нахмурилась, подняла их домиком, иронично изогнула одну.

— Прям ни в сказке сказать, ни пером описать. Красавица былинная с бровями соболиными.

Надо привыкать…

Красавица в зеркале похлопала длинными рыжими ресницами. Очень длинными. И очень рыжими.

В жаркую погоду мне теперь не понадобятся вентилятор и веер. Я могу просто часто моргать, и мое лицо всегда будет в прохладе. А мух и комаров унесет ветром, который я подниму этими опахалами.

Оттянув ворот футболки, заглянула в него. Нет, ну а что? Раз уж тут такое происходит, надо пользоваться. А вдруг?

"Вдруга" не случилось, судя по тому, что бюстгальтер мне пока не жмет. С другой стороны, это ж не волосы или ресницы. Может, ночью вырастет? Я бы не отказалась от увеличения груди на размер.

Интересно, а если раздеться и поваляться в этой пыльце целиком, как свинка в луже? Разгладятся шрамы? Кожа помолодеет? Или шерсть расти начнет? Вот последнего не хотелось бы. И так уж напряглась при обещании усов.

Снова заглянула себе в бюстгальтер. Попрыгала. Не-а, не выросло.

Ну и ладно, не очень-то и хотелось…

— Я живу в квинтэссенции абсурда. В изоляции. Разговариваю с люстрой. Пью в компании смерти. Я теперь рыжая. М-да. Зато имею великолепные зубы, — пощелкав вышеупомянутыми, сообщила я своему отражению.