Гость из будущего. Том 2

И на мою удачу ассистент главного оператора в этот самый момент успел передать на кран Дмитрию Месхиеву портативную кинокамеру «Конвас-автомат». Стрела мощного кинокрана взлетела вверх, поэтому я мысленно перекрестился и поблагодарил своего киношного ангела хранителя. А над набережной нашего героического города на Неве зазвучал зажигательный припев песни:

Плачут гитары ну что же пусть,

Если на парня находит грусть,

То виноваты во всем они,

Только они одни…

— Снимай, Давыдыч, снимай, я тебя умоляю! — заорал я немного охрипшим голосом, видя какое броуновское движение началось на танцплощадке. — Хоть бы обошлось без брака на плёнке, по второму разу такое не снять, — пробурчал я себе под нос.

* * *

Почти час сотрудники милиции выдворяли со съёмочной площадки, набежавших туда «зайцев». За это время съёмочная группа успела покурить, подкрепиться бутербродами и выпить кофе с чаем. И чтобы сердце полностью успокоилось, лично я своего ассистента Генку Петрова, сунув ему в руки пятёрку, предназначенную для взятки, послал с тремя коробками отснятой киноплёнки на студию.

Вообще надо сказать, что брак нашей отечественной плёнки доходил до угрожающих 20-и процентов. Цветной «совколор» из-за более сложной технологии изготовления портил нервы режиссёров гораздо чаще, чем более бюджетная и простая в производстве чёрно-белая киноплёнка. Мне же пока на качество этого продукта советской промышленности везло. Вы только представьте: огромная массовка, пиротехника, танки, пушки, самолёты, которые по команде стреляли и летали целый день, угробив кучу съёмочного бюджета, а в результате на экране в центре изображения пузыри, полоски и гигантские насекомые с гигантской пылью. Так и спиться не долго.

— Потому что всем на всё насрать, — буркнул я неожиданно вслух.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Дмитрий Месихиев, который сидел со мной за одним столиком, вместе с Нонной Новосядловой и Львом Прыгуновым.

— Пока не будет личной заинтересованности в результатах своего труда, всем будет на всё насрать, — шепнул я, так как мне лишние проблемы за антисоветские разговоры были не нужны.

— Поясни, — потребовала Нонна.

— Допустим, — буркнул я, — я — молодой специалист, который пришёл работать на «Шосткинский химкомбинат», где производят нашу многострадальную плёночку. Я — молодой, азартный парень, горю работой, так как мне хочется развернуть этот мир к добру и свету, поэтому впахиваю на своём рабочем месте за троих. Проходит пять лет, но мир почему-то не меняется к лучшему, и за своё трудовое рвение мне выдают в кассе те же самые копейки, как какому-нибудь лодырю и пьянице, который надо мной смеётся и подтрунивает. «Тогда какой смысл надрываться? — думаю я. — Чё там опять? Плёнка с браком? Да хрен с ней! Насрать! Мне за её качество денег не платят. У меня дома — жена, дети, дача, денежные халтурки и огород. Вот ради чего я буду жить, а всё остальное гори синим пламенем».

— Так уж и всем насрать? — прошептал Месхиев, покосившись по сторонам. — И нам, творческой интеллигенции, насрать?

— Мы — другое дело, — тяжело вздохнул я. — Снимем своё кино, окунувшись в работу не жалея себя, вложим в фильм все лучшие качества души, и тогда, когда наша кинокартина выйдет в прокат, она будет радовать и нас, и зрителей, делая этот серый мир чуть-чуть лучше и светлее. Пройдёт пять, десять, двадцать, тридцать лет, а с экрана наши киногерои всё так же будут улыбаться, и дарить тёплые и нежные чувства, заставляя людей сопереживать. У нас есть ради чего жить.

— На что вы намекаете, товарищ Феллини? — хитро ухмыльнулся Лев Прыгунов. — Неужели мы под чутким руководством партии не туда идём, не туда поворачиваем?

— Репетировать надо лучше, — хмыкнул я. — И давайте уже снимать сцену встречи следователя прокуратуры Анастасии Абдуловой и агента под прикрытием Ивана Крылова, по кличке Кот.

— Правильно, — кивнул головой главный оператор Дмитрий Месхиев, — меньше слов, больше съёмок.

— Только у меня ус отклеился, — пожаловался Прыгунов, вставая из-за стола.

— Поутру надев усы, не забудьте про трусы, — хохотнул я. — И, нацепив красивый бант, не забудьте про талант. Общая готовность пять минут! — рявкнул я в мегафон.

* * *

В четверг 23-го июля наш ленфильмовский просмотровый кинозал был забит до отказа. Полюбоваться на первые 12 эпизодов будущего детектива «Тайны следствия», чтобы потом результаты моего труда расколошматить в пух и прах, пожаловали почти все режиссёры киностудии. Однако кроме «инженеров человеческих душ», к которым нашего брата кинорежиссёра смело можно отнести, в зале рядом с директором Ильёй Киселёвым сидел ещё один важный товарищ, который представлял Второй главк КГБ.