Гость из пекла

Если она сейчас ринется в погоню, что будет здесь? Даже если Ладина мама опять на смене, где-то внизу должен спать этот… папа номер пять, который в трусах и с газетой!

Ирка ринулась к лестнице и по источающим черный дым ступенькам помчалась вниз.

— Ладка! — заорал из комнаты сонный мужской голос. — Гарью пахнет! Ты что, пожар устроила, зараза?

«Вот и папа номер пять голос подал! — врываясь на кухню, недобро подумала Ирка. — Почему для некоторых, что бы ни случилось, обязательно ребенок виноват? А хоть и в самом деле виноват — это еще не повод так орать!»

— Ладка, заснула? Тут дым! Вызывай пожарных со шлангами! — надрывался голос.

— Много вам помогут шланги против колдовского огня! — фыркнула Ирка, распахивая дверцу холодильника.

Сейчас все очень просто: будет в холодильнике один продукт — уцелеет Ладин дом и папаша склочный тоже! Не будет…

Ирка яростно рылась в холодильнике. Мясной фарш вывалился на пол бурой лепешкой, с глухим стуком посыпались мерзлые куриные ножки, со звоном вылетела масленка, выкатилась с верхней полки и разлетелась вдребезги бутылка водки. В кухне резко запахло спиртом.

— Ты что там делаешь, Ладка? — заорали из комнаты, и в кухню влетел толстый кривоногий мужик в пестрых семейных трусах.

— А газета где? — мазнув по нему взглядом, через плечо бросила Ирка.

— Ты не Лада! — содержательно высказался в ответ мужик.

Ирка лишь молча выкинула из холодильника какую-то кастрюлю… В глубине лаково блеснул белый гладкий бок пакета.

— Есть! — выдохнула Ирка, хватая пакет и бросаясь обратно к лестнице.

— Где Ладка? — только и успел охнуть мужик в трусах, когда Ирка пробегала мимо.

— Станцевала танго и стала лошадью… — на бегу обронила та. Увидела, как безумно выпучились глаза у мужика. Жалко все-таки, надо хоть что-то ему объяснить. Ирка остановилась на минутку и наставительно добавила: — И улетела! — и с чувством выполненного долга рванула вверх по лестнице.

Пламя плясало вокруг дверных косяков, как колышущаяся на ветру бахрома штор. Прикрывая рот и нос рукавом, Ирка вбежала обратно в комнату. Задувающий в дыру ветер радостно взвыл и принялся, точно дворницкой метлой, разгонять огонь по дому.

Ирка с силой тряхнула пакет и рванула зубами скользкий край целлофана. Вонючее, противное, липкое, давным-давно прокисшее молоко плеснуло ей в физиономию. Разбрызгивая белые струйки, Ирка размахнулась и швырнула пакет в пламя. Пакет гулко плюхнулся на пол… и молочная струя, сильно, точно из брандспойта, плюнула вверх. Ударила в край дыры, расплескалась фонтаном, окатывая стены. Лежащий на полу пакет раздувался, как сытый удав, и снова сплющивался, выплевывая все новые и новые порции молока, словно его подключили к трубе молокозавода. Собственно, так оно и было — один из самых первых фокусов, освоенных Иркой еще у Рады Сергеевны, первой ее учительницы ведьмовства. Жаль, что потом ту пришлось превратить в стог сена…[25]

Разлетающиеся во все стороны струйки молока прибили пламя. Ветер заплакал разочарованно, но тут же утешился, унося вверх черный вонючий дым. Молочные ручейки сбегались к порогу комнаты и начинали сочиться по ступенькам. На лестнице затопотали шаги, послышался кашель, и, прикрываясь от едкого дыма, в комнату ворвался мужик в трусах.

— Колдовской огонь только одним потушить можно — молоком, — учительским тоном сообщила Ирка. — Каждой пожарной части надо выдавать средства для тушения спецпожаров. Цистерну с молоком… и ящик творога — вместо песка! — сказала Ирка… превратилась в собаку и улетела в дыру.

— Угарный газ, — глядя ей вслед, задумчиво сказал мужик. — Галлюцинации от угарного газа. Надышался. — И снова заорал: — Ладка? Ты хоть живая? Ты где?

«Я бы тоже хотела это знать!» — уныло подумала крылатая Хортица, паря высоко над крышей. Чертов план сработал — пожар заставил ее безнадежно отстать. Теперь она понятия не имела, куда во всем беспредельном ночном небе проклятый мамун мог погнать белую лошадку с золотистой гривой и монограммой «L» на седле.

Вдалеке небо прочертила золотистая искра. Хортица взмахнула крыльями и понеслась туда. Может, конечно, это кто-то из ведьм летит по своим делам — Оксана Тарасовна или Стелла, например… Золотистая искра стала ближе. Хортица забила крыльями, останавливаясь в воздухе. В небе летел черт. Не потерянный ею мамун, совсем другой, незнакомый! Верхом на раскормленном пегом борове, только вот из пасти борова торчали неслабые кривые клыки — такими клыками и слону брюхо распорешь! Клыки были унизаны золотыми кольцами — для красоты. Да и сам черт оказался принаряжен, как на бал: в смокинге, копыта выставлены напоказ и натерты до блеска, пегая, под цвет борову, шерсть тщательно расчесана, хвост, только что от парикмахера, выкрашен полосками красного и желтого. Следом за чертом волочился густой шлейф запахов серы и выхлопных газов с легкой ноткой помойки. То и дело черт поглядывал на дорогущий «Ролекс», видно, боялся опоздать.