Гости на Саут-Бэттери

Мы попрощались, и я направилась к бывшему каретному сараю, который мы переделали под гараж. Я пару минут сидела в машине, чувствуя в руке вес кулона и порванной цепочки, как вдруг, по какой-то прихоти, решила обернуть ее вокруг зеркала заднего вида. Воспоминание об отражении Адриенны и о горе в голосе Вероники отстранить было непросто.

Я смотрела, как Джейн бежит трусцой по противоположной стороне улицы, направляясь с коляской к реке. Ее хвостик колыхался из стороны в сторону, ее упругая попка не дрожала, пытаясь вырваться из лайкровой тюрьмы. Джейн выглядела так, будто была своей в этом районе, с этими детьми и с этим домом. С красивым мужем, похожим на Джека.

Я заставила свои мысли отвлечься и повернула ключ в замке зажигания. Что-то из сказанного Нолой не давало мне покоя. Я въезжала на свое парковочное место позади «Бюро недвижимости Гендерсона», когда наконец вспомнила. Она сказала о том, что в ее мозгу как будто опустился занавес и заблокировал то место, где гнездились ее творческие способности. Я знала, что она имела в виду. Потому что именно это я ощутила, впервые войдя в особняк Пинкни на Саут-Бэттери-стрит.

* * *

Когда я во второй половине дня вернулась домой, отец был в саду. Близнецы сидели в двойной коляске, наблюдая, как он подстригает кусты роз возле фонтана, и чередуя внимание между щелчками его садовых ножниц и плеском воды от писающей статуи.

У тротуара перед домом был припаркован небольшой седан «Джетта» с наклейкой «Цитадель» на бампере.

– Кто это? – спросила я, указывая на машину после того, как осыпала мордашки детей поцелуями и села на скамейку перед ними. Они оба запрыгали, поэтому я расстегнула их и, вынув из коляски, усадила по одному на каждое колено и стала нежно подталкивать вверх, как это делала Джейн.

– О, – сказал отец, опуская ножницы. – Это Купер Равенель – старший брат Олстон. Похоже, он приехал просить у Джека разрешения пригласить Нолу на танцы в Цитадели.

Я приподняла брови.

– Думаю, я посижу на улице, подожду, пока не утихнет гром. Ты спрятал охотничье ружье Джека?

– Наверно, стоило это сделать, – сказал он, оглядываясь на дом. Мне стало слегка не по себе.

– Где Джейн? – спросила я.

– Похоже, она неплохо готовит, и, когда Джек сказал, что он не прочь отведать что-нибудь итальянское, она спросила миссис Хулихан, может ли та помочь ей на кухне. Я не знаю, что там у них происходит, но пахнет чудесно, и я подозреваю, что тофу там нет и в помине.

– Как мило. – Должно быть, было в моем тоне нечто необычное, потому что он пристально посмотрел на меня.

Я поспешила сменить тему.

– Ребекка на днях рассказала мне кое-что интересное, и я надеялась, что ты мне это прояснишь. Она сказала, что мама была без ума от Самтера Пинкни и думала, что они поженятся.

Отец кончиками ножниц поднял ветку и наклонил голову, пристально ее рассматривая.

– Почему ты сама не спросишь у матери?

– Потому что, если бы она хотела, чтобы я знала, она бы сказала раньше. Хотя это странно. Я практически жила и дышала домом Пинкни и даже привела туда маму, но она и словом не обмолвилась об их отношениях, сказала только, что помнит его и что была влюблена в него школьницей. Хотя, по словам Ребекки, это было нечто большее.

Отец со вздохом положил секатор и сел рядом со мной на скамейку.

– Я познакомился с твоей мамой на танцах в Цитадели, когда нам обоим было по девятнадцать. Она была чьей-то девушкой, но меня это не остановило – я всегда был из тех, кто считает, что надо добиваться того, что вам нравится. Так и было, когда я увидел Джинни. Для нас обоих это была любовь с первого взгляда. Так что, даже если в школьные годы она и была влюблена в старшего брата своей подруги, ничего большего между ними не было. Она выбрала меня, и я выбрал ее, и мы любили друг друга, сильно и безоговорочно, и ни для кого другого просто не было места. И это все, что я могу сказать тебе по этому поводу.

Я не стала напоминать ему про их развод и последующее примирение, не хотела все усложнять. Теперь они все равно были вместе, так что все это не имело значения. В любом случае его слова меня успокоили. Хотя мои ранние годы были далеко не безоблачными, их любовь друг к другу и ко мне была подлинной и непреходящей, невзирая на ухабы той дороги, по которой мы шли, чтобы добраться туда, где мы оказались сейчас. Наверно, мне просто нужно было это услышать.

– Спасибо, пап. Не знаю даже, почему я разрешила Ребекке вот так залезть мне под кожу. Мама наверняка сказала бы мне, будь это правдой.

– Именно. – Отец положил руки на колени и встал. При этом его взгляд упал на порванную золотую цепочку и кулон, которые я повязала себе на шею. Я хотела отнести их в дом, чтобы не оставлять болтаться на зеркале в машине.

– А это что? – спросил он.

Прежде чем я успела ответить, Сара потянулась к цепочке, и кулон исчез в ее крошечном кулачке. Она с криком вытаращила глаза. Маленькие пальчики разжались, как будто схватили что-то горячее. Она отпрянула от меня так резко, что наверняка упала бы с моих колен, не успей мой отец поймать ее.