Гостья

Имет, моя приёмная дочь, в ту пору оканчивала курс инженера-энергетика в Общественном университете Кодда. Университет и его научный городок располагались в посёлке Выселки. Это на нашем, на левом берегу Уараты, километров на тридцать ниже по реке ближайшего к Кодду моста на Шоссе. И от города это тоже километров тридцать, если по Надречному шоссе. В общем, на автобусе не наездишься. И потому жила падчерица в студенческом общежитии. Второй год уже дома только по выходным и праздникам появлялась, да и то не всякий раз.

Впрочем, как я понял, в этом-то и был замысел организаторов Общественного университета под лозунгом «невзирая на общину» – вытащить молодёжь из дому, создать условия для полноценных занятий. У Кожевенников и Медников это не так выражено, но у Рыбаков семнадцати-восемнадцатилетнюю молодёжь по утрам точно ни в какой класс не соберёшь. После ночного лова только к рассвету придут с моря вместе с отцами юноши, и только к обеду освободятся с разборки рыбы и сетей вместе с матерями девушки. Общинное воспитание, безусловно, несёт какое-то здоровое начало, но кто-то же должен становиться врачами и учителями, управлять транспортной системой и энергетическими объектами. Центральное правительство колонии во главе со своим бессменным Председателем Басутой давно и безнадёжно запустило этот вопрос. К тому же, те молодые люди, что уезжали учиться в Инаркт, где был университет, в котором учился и я, там же потом и оставались. Так что столичный университет своей деятельностью только усугублял проблему юго-западного региона. В итоге до таких социальных парадоксов уже дошло, что общины побережья практически без споров (что почти невероятно!) договорились совместными усилиями учредить собственный университет. А в Выселках был давным-давно основанный в складчину Медниками и Кожевенниками научный городок – его для того, кажется, и строили лет пятнадцать назад. Да дело до конца не довели – обычная для общин история. Переругались из-за чего-то, а потом так и застряли на полдороге. Но в этот раз общественная воля была тверда и дошло-таки до набора студентов. И даже на громкий лозунг «невзирая на общину» духу хватило.

Второй год уже крутилась эта машина «общественной надежды». Впервые двери высшего учебного заведения были формально открыты для всех бывших школьников с высоким индексом по итоговому тестированию, а не только для тех, кого направила община. И ведь пошло дело! Откуда только ни приезжали подросшие дети! Хотя большинство было, конечно, из самого Кодда и окрестностей, но нашлись места и для уроженцев весьма удалённых районов. В общем, для нашего мира с его патриархально-общинной основой это была просто маленькая и почти никем не замеченная революция. Мальчишек и девчонок из Медников и Кожевенников ещё можно было представить в одном классе. Ну, ещё детей Каменщиков, которые чаще держались обособленно, всё же можно было с ними мысленно объединить. Рыбаков уже сложнее. Но отпрысков Земледельцев… Охотников из восточных лесов ещё только не хватало для полноты картины! Да что там: я слышал, что в одной группе с Имет учились двое сыновей довольно известного в определённых кругах контрабандиста! И, к удивлению многих, всё было тихо-мирно, учёные мужи на успеваемость студентов не жаловались. В общем – почти овеществлённая мечта об общественном согласии.

Уже второй набор сделали – и, я слышал, неплохо укомплектовали все курсы. И вот первый выпуск приближался…

Итак, заканчивался первый месяц весны – днём солнышко пригревало, но темнело ещё очень рано и ночи были холодны. Валлти в тот вечер была на суточном дежурстве в своём медцентре, расположенном у энергоцентра в Пхата. Она часа два как уехала. А я – только час как со своей смены домой заявился.

Я по службе знал, что в городе намечено некое торжественное мероприятие, для чего было выделено здание Общественного совета Кодда. Там сегодня ожидались гости из столицы плюс ещё какие-то шишки из Парламентской миссии Малого Кольца. Потом я узнал, что намеченный приём призван осветить очередные достижения науки и культуры прибрежного региона. Естественно, в этом участвует вся университетская верхушка. Кроме того, планируется даже представить общественности наиболее способных студентов. Имет училась неплохо, но выдающихся успехов не делала – родная община Медников заставила её учиться на энергетика, хотя девушке хотелось социологии или чего-то в этом роде. Но, тем не менее, в список избранных, как выяснилось, попала и она.