Гостья из тьмы

Брет кивнул Чарли и зашел в кухню. На Риппера, радостно бросившегося к нему, он не обратил внимания.

– Я пришел забрать оставшиеся вещи. Они в чулане у задней двери.

Дженни пожала плечами, злясь на себя, что совсем забыла о ящиках и сумках, которые он оставил, когда переезжал. Она всей кожей ощущала его присутствие в доме, и это раздражало ее еще больше.

– Не думал, что дело так далеко зашло! – усмехнулся Чарли, выразительно приподняв одну бровь.

Дженни нахмурилась.

– Брет жил здесь до моего приезда, – объяснила она. – В этом нет ничего такого, о чем нельзя было бы рассказать на чаепитии у викария.

– Мне кажется, леди что-то слишком оправдывается, – промурлыкал он, улыбаясь. – Но, в конце концов, кто я такой, чтобы первым бросить камень?

– Чарли, вы невозможны! – сокрушенно вздохнула она и засмеялась.

Брет появился на кухне с ящиками и сумками в руках. Он бросил на них хмурый взгляд, кивнул и вышел из дома.

– О, дорогая, – вздохнул Чарли. – Ваш мистер Уилсон сегодня сам на себя не похож. Явно после свидания со своей официанткой, – добавил он, впиваясь глазами в Дженни. – Из них получится прекрасная пара, правда?

Дженни притворно зевнула, прикрыв рот ладошкой и прищурясь.

– Извините, Чарли, – безмятежно улыбаясь, ответила она. – Меня не особенно интересует личная жизнь моего управляющего, как и других работников фермы.

Чарли выразительно хмыкнул.

– Ну что ж, не буду вас задерживать, Дженни. Знаю, вы очень заняты. Передайте мои наилучшие пожелания Диане и не забывайте, вы обещали навестить нас. Хелен будет очень рада снова увидеться с вами и вашей очаровательной подругой. – Он взял ее руку и надолго задержал в своей. – Вы украсили и оживили Чурингу. Теперь, если вы уедете отсюда, мне будет страшно одиноко.

– Всегда приятно, когда из-за тебя кто-то начинает сходить с ума, – съязвила Дженни.

– Вижу, на вас не так-то просто произвести впечатление. Но я обожаю таких женщин. Они подстегивают мое самолюбие и заставляют удваивать усилия. Не люблю ощущать себя вышедшим в тираж, – улыбнулся он, целуя ей руку.

Дженни проводила его до веранды и закрыла дверь. «Ну и плут! – подумала она. – И, судя по поведению на балу, большой любитель поволочиться за женщинами». Впрочем, в Чарли был особый шарм и прекрасное чувство юмора – недаром же с ним так легко и приятно общаться. Хорошо, что она знает, чего он добивается.

– Думаю, Джен, ты замечательно провела время, – насмешливо сказала Диана, появляясь на кухне. – Может, нам стоит немного задержаться здесь?

Дженни резко обернулась к подруге.

– И что, черт возьми, ты имеешь в виду? – возмутилась она.

– Спокойствие, только спокойствие! – усмехнулась Диана, грозя ей пальцем. – Просто, если ты действительно не любишь больше Брета, можно переключиться на Чарли. Мне кажется, он не перебивается с хлеба на воду, правда?

Возмущение Дженни достигло точки кипения.

– Ты вульгарный, грубый свинтус, Ди! Почему ты улизнула в самый неподходящий момент? Прекрасно знала, что я не хочу оставаться с ним наедине! Да еще этот негодяй Брет свалился на мою голову в самый неподходящий момент!

– Вай-вай-вай! Так много мужчин за такой короткий срок! У тебя было очень напряженное утро, детка.

Дженни расхохоталась – невозможно было долго злиться на Диану.

– Видела бы ты лицо Брета! – нервно усмехнулась она. – Если бы взглядом можно было убить, тебе пришлось бы делать скульптурное надгробие на нашу с Чарли братскую могилу.

– Знаешь, ты можешь одурачить его, но меня не проведешь, – серьезно сказала вдруг Диана. – Ты до сих пор еще любишь Брета и, думаю, совершаешь огромную ошибку, продолжая так вести себя с ним, унижая его, ты не даешь ему ни малейшего шанса оправдаться. А то, что он видит тебя с Чарли, только делает все хуже в тысячу раз.

– Я не хочу об этом говорить, Ди! – упрямо сказала Дженни.

– Ты всегда так, – пожала плечами Диана. – Но рано или поздно тебе придется расхлебывать последствия своей ошибки. И никакое чтение дневников тебя от этого не спасет, учти.

Дженни пошла к себе и долго грустно смотрела в окно. Диана права, конечно, она никак не может забыть Брета. Но никакой ошибки она не совершает, это уж точно. Нельзя переступать через свою гордость! Дженни тяжело вздохнула, открыла дневник и нашла то место, где остановилась в прошлый раз.

Матильда провела целый месяц в одиночестве, объезжая пастбища. Габриэль в очередной раз исчез через несколько дней после отъезда Эприл в Аделаиду, а овчары были заняты окотом, начавшимся в Вилге. Она была вымотана до предела после двухнедельного мотания по просторам Чуринги и Вилги. Усталая, грязная, соскучившаяся по горячей пище и душу, Матильда возвращалась домой, чтобы немного отдохнуть и пополнить запас питьевой воды.

По дороге мысли ее то и дело возвращались к сильно постаревшему Габриэлю. «Старый негодяй всегда вовремя смывается, – думала она с горечью. – Как только у меня неприятности и я сильно в нем нуждаюсь, так он тут же исчезает, как будто носом чует, что произойдет впереди. Сразу понял, что с отъездом Эприл ему придется работать за двоих!»