Гостиница

Процесс социальной атомизации мироустройства вызвал множество неожиданных эффектов, показавших, что мир действительно перешел в новое качественное состояние. Перестали, в частности, работать экономические механизмы, сносно справлявшиеся с макроэкономикой супердержав и союзов государств. Рынок не совместим с понятием границы. Он эффективен, когда свободен и всемирен.

Мэр любил свой Город. Наверное, потому что здесь родился и провел большую часть жизни, исключая время учебы и стажировки в самых престижных научных центрах, потому что с Городом были связаны все устремления, смысл его жизни. Нормальная любовь стремится к взаимности, а любовь Города - есть любовь его жителей. Однако победа на выборах - не свидетельство любви избирателей, а лишь выражение их надежды на перемены к лучшему. Ставка на очередного лидера. Любовь может появиться, когда они ощутят выигрыш. А выигрыш в жизни - это счастье.

Мэр был достаточно зорок и видел, что большинство сограждан несчастны. Но тогда несчастен и он, ибо смысл его жизни не реализован.

Временами он чувствовал себя рыбой, бьющейся на золотом песке сверхприбылей городских монополий. Казалось бы, что ему жаловаться - чем больше прибыли, тем весомей налоги и богаче казна, тем активней благотворительная деятельность. Но он прекрасно знал, что большая часть этих сверхприбылей утекает по теневым каналам мимо казны, благотворительная деятельность служит лишь для отвода глаз, и суммы, на нее затрачиваемые, смехотворны на фоне прибылей. Однако, и это не главное. Самое трагичное то, что источником сверхприбылей служила не высокоэффективная экономическая система, в которой все компоненты производства и потребления гармонично связаны автоматически действующими экономическими регуляторами, не позволяющими расколоть общество на полярные слои. Нет, источником их служила первобытная, вульгарная эксплуатация большинства горожан за счет взвинчивания монопольных цен. Казалось бы, понижение покупательной способности населения должно было притормозить этот процесс. И эта тенденция наблюдалась. Однако ей противопоставлялось снижение качества товаров и уменьшение их ассортимента. В результате снижался уровень потребностей и требовательности горожан. А ведь чем меньше человек хочет, тем меньшего добивается. И это есть деградация общества.

Конечно, с философской точки зрения для оценки, хорошо сие или плохо, важна структура потребностей. Некоторые из них очень было бы хорошо понизить. Но Мэр прекрасно видел, что большинству его горожан не до структуры потребностей - дай Бог не протянуть ноги. И если при этом страдали какие-то потребности, то, в первую очередь, высшие, духовные, собственно человеческие.

Все это он видел давно и в мэры стремился, чтобы положить конец сему, и не скрывал этого. Видимо, потому и победил на выборах - горожанам был любопытен его революционный порыв. Именно любопытен и не более: мало кто верил, что он окажется в силах что-либо изменить в их гнусной жизни, но и за стремление были благодарны.

И вот он уже несколько лет у власти. Кстати, очень точное определение: у в л а с т и, а не сама власть. Оная была незрима, и вершилась помимо Мэра и прочих официальных политических структур, им возглавляемых.

Он понял это довольно быстро, когда принятые по его настоянию

"прогрессивные" законодательные акты, кстати, через поправки весьма кастрированные, оказались "бумажными законами", не имеющими ничего общего с реальным функционированием городского организма.

Стало очевидно, что только политическими методами с незримой системой власти не справиться. Необходимо было организовать борьбу базисов. Мафиозной системе экономики противопоставить здоровый рыночный механизм. И пусть победит сильнейший.

Его первый укол рапирой независимого "малого бизнеса" при государственной поддержке цен ниже монопольных за товар лучшего качества был легко парирован дубиной рэкета. Те предприниматели, что очухались после дубины, влились в мафиозные структуры, лишь усилив их.

На "полицейские" методы Мэр и вовсе особых надежд не возлагал, понимая, что они лишь способствуют развитию коррупции - слаб человек. Но и полностью от них не отказывался, дабы не обеспечивать слишком вольготной жизни мафии и вынуждать ее делиться доходами с казной. Единственное, Мэр следил за тем, чтобы полицейские чиновники не засиживались на "хлебных" местах. Пусть больше народу покормится от мафиозной кормушки - все выше средний уровень жизни горожан. Но прирастать к кормушке не позволял, что встречало поддержку в чиновничьих кругах. Мэр знал даже о существовании "неписанных" очередей на каждое "доходное" место. Всех не пересажаешь, а пока есть условия для коррупции, она будет процветать.

И тогда Мэр пустил в ход "тяжелую артиллерию" в виде льготных инвестиций иностранного капитала на условиях наполнения рынка дешевыми и качественными товарами.