Государь Иван Третий

Татары застыли в недоумении, гадая, как их оттуда достать. Кто-то очень умно использовал местность. К этому островку подойти было просто невозможно. Тысяцкий доложил Ахмату об этом. Тот не выдержал, спрыгнул с коня и пошел вслед за тысяцким. Перебравшись, хан увидел, что туда его воинам не пройти. Если пойдут поодиночке, станут добычей беглецов. И тут его осенило! Кругом почти все болото покрыто сухим камышом и чахлыми, высохшими деревцами.

– Поджигай! – приказал хан.

И огонь, медленно набирая силу, побежал к землянкам, подбирая под себя сухостой. Было безветренно, и густой белый дым вскоре покрыл местность, походившую на зимний пейзаж. От этого дымного покрывала не было спасения, и довольные татары повернули назад. На островке, почувствовав запах гари, заметались люди, понимая, что если не сгорят, то задохнутся. Кое-кто попытался уйти через болото. Но через несколько шагов он исчезал, словно проглоченный огромным черным ртом.

Предатель, сделав свое дело, заспешил в свою землянку. Как радостно билось его сердце, какие картины рисовались в его голове! Держа руку за пазухой и ощущая тяжесть золотых монет, он представил себе, что заживет не хуже боярина. За такую деньгу он купит себе хоромы, заведет скот и будет жить… Эх-х! Вот и землянка. Его встретила жена, удивленная радостным видом мужа. Таким она его еще не видела.

«Что это с ним?» – с недоумением посмотрела она на него.

– Тришка, что случилось? – спросила она, видя, как тот мечется по землянке, собирая тряпье.

– Все, бежим отсюда! – вдруг заявил он.

– Куда?

– Куда, куда, – передразнил он, – да хотя бы в Тверь иль в Москву!

– Гляди на него! – всплеснула она руками. – На какие шиши жить-то там будем?

– Шиши, шиши! – опять передразнил он и демонстративно вытащил кисет из-за пазухи, брякнул им о стол.

Золотая монетка выкатилась из него, покатилась по столу и упала на глиняный пол.

– Что это? – тыча пальцем в монету, спросила жена.

– Не видишь? Гроши! Наши гроши!

– И где ты их взял? Никак кого порешил?

– Не твое собачье дело! Татарин дал, – не без гордости объявил он. – Бери детей и тикаем отсель!

– Детей? – удивленно произнесла жена. – Так они на остров убежали со всеми!

– Как – на остров? – Он даже позеленел.

– Все побежали, и они тоже.

– О Господи! – взревел он и, хватаясь за голову, упал на пол.

– Что-то дымом запахло, – забеспокоилась хозяйка, глядя на открытую дверь, – схожу гляну.

Она вернулась быстро. Лицо ее было перекошено. Она поняла все. Дым шел со стороны островка. Ей бросилась в глаза золотая монета, сверкавшая на полу.

– Ты… ты погубил их! – взревела она, как безумная.

В углу стоял топор. Она схватила его, и обух с силой опустился на голову мужа.

Взятие Алексина не пополнило ханскую казну. А руки чесались что-то получить от Московии. Он бросился было к Серпухову. Но там его встретили полки брата великого князя – Андрея. Хану пришлось повернуть войско, и он решил попробовать взять Коломну, Ростиславль. А там его поджидал сам великий князь со своим братцем Юрием, успевшим перебросить сюда полки.

Хан взревел от злости. Поднял на дыбы своего степняка, огрел его нагайкой и поскакал прочь. И еще одна беда заставила его это сделать – вспыхнувшая в его войске моровая язва. Пришлось заключить мир.

Иван Васильевич вернулся в Москву довольный. Но весть, полученная из Новгорода, быстро испортила ему настроение. Не вдруг Новгород мог забыть свое прежнее вольное житье. И те, кто стремился вернуть его, затаившись, ждали удобного случая. И он явился вестью, что хан Ахмат двинул войско на Московию. Великому князю сообщили, что многие новгородцы, не успокоившись, связались с Казимиром, позвали его к себе. И тот дал им обещание прийти, как только папа поможет ему деньгами.

Рим, получив такую просьбу, тотчас откликнулся на нее. Чтобы быстрее получить наличные, папа обязал все польские и литовские церкви сделать сбор на военные нужды.

Эти события быстро стали известны великому князю. И он решил не мешкать. Вызвав Ивана Младого, велел ему собирать войско под предлогом войны с немцами и тайно выступить к Новгороду. Сам же Иван Васильевич, взяв только тысячу ратников, помчался в Новгород. У него было желание войти в город с миром. Но, несмотря на все меры предосторожности, будучи в Бронницах, князь узнал, что новгородцы решили запереться и в город его не пускать. Тогда Иван Васильевич дождался сына. Младой двинулся на Новгород. Приверженцы Московии осадили архиепископа, требуя, чтобы он послал к великому князю своего посланника, который бы упросил его дать для переговорщиков охранную грамоту. Архиепископ согласился и послал своего боярина. На что Иван Васильевич ответил:

– Когда войду в город, невинных ничем не обижу.