Государь Руси

Поняв, что ворота не потушить, Эдмунд начали собирать свое войско за ними для решительной битвы. Прикрывшись ближайшими домами от возможного обстрела. А чтобы у Эдмунда не возникло никаких сомнений, Ярослав даже выделил центурию легионеров, которая нарочито громыхая доспехами и весело переговариваясь, проследовала от лагеря до западных ворот. В темноте. А потом, когда ворота окончательно сгорели и обвалились, они выступили из тьмы напротив них.

Легионеры-комитаты грозный противник в серьезном защитном снаряжении. Даже одной центурии было достаточно для продуктивного боя в стесненных условиях. Поэтому, войдя в ворота и закрепившись между ближайшими домиками, они окончательно склонили Эдмунда к мнению, что направление главного удара придется сюда. Ведь выдержав два пробных натиска, они чувствовали себя тепло и сухо.

Применять фундиторов в таких условиях было нельзя из-за настильности полета их снарядов. Да и с остальными стрелками имелась сложности в условиях достаточно тесной застройки, пусть и малоэтажной. Поэтому работали все в жестком контакте. И английские воины ничего не могли противопоставить ни большим и крепким щитам, ни кирасам и шлемам, ни выучке комитатов. Впрочем, те не спешили развивать удар.

Они ждали.

Ярослав же, поняв, что у западных ворот скопились основные силы защитников, пошел на приступ восточных. Молча. С приставными лестницами. Благо, что вал был невысоким и легким в форсировании.

Первыми на него взобрались палатины со своими грозными бердышами. И, спустившись вниз, перебив охрану, распахнули ворота. А дальше началось то, что должно было случиться.

Легионеры-комитаты двинулись с тыла навстречу английскому войску, сомкнув щиты и выхватив свои колющие мечи. Копья же отбросили за ненадобностью. Ведь в наступлении они не всегда удобны, ибо нужно давить, то есть, сходиться в клинч, где длинна оружия выступает скорее помехой. Особенно в давке узких проходов. А работать из-за большого щита колющим мечом все легионеры умели отменно.

Кроме того, активно применялись пилумы. Вот их-то как раз ничто не мешало метать чуть ли не в упор, выбивая самых горячих воинов Эдмунда. Залп. И рывок в клинч. Удары мечом из-за щита сверху… в шею, совершенно не защищенную у германских воинов этих лет…

Первые несколько мелких стычек.

И пошла жара!

Комитаты встретились лоб в лоб с английскими войсками, успевшими отреагировать и развернуться навстречу. Те с копьями и топорами, прикрывались плоскими круглыми щитами и пытались как-то держать строй. Но получалось плохо. Удар. Удар. Удар. И трупы один за другим падали на землю. У них имелся острый дефицит доспехов, делавший их практически беззащитными перед комитатами. Да и навыков противодействия такой тактике боя не имелось. Они просто не успевали отбивать колющий выпад мечом. Слишком он быстрый. А ведь иногда комитаты били и в нижней полусфере, подсекая им беззащитные ноги…

Началась натуральная резня.

Эдмунд осознав происходящее попытался свалить к черту из городка. Но вырваться не удалось.

Ярослав задействовал не только свою центурию у западных ворот. Да, она сама представляла очень серьезную битву в предстоящей битве. Ведь свободы маневра не было. А лоб в лоб таких ребят резать категорически трудно. Однако дело этим не ограничилось. Он ввел в ближний контактный бой всех своих стрелков. И две сотни сагиттариев, и сотню матиариев с сотней фундиторов. Ведь не зря же он делал их не легкой, а средней пехотой. Поэтому каждый из них нес ламеллярную чешую и нормальный шлем, круглый щит и топор, а так же кинжал. Более того, они все имели определенную подготовку для ближнего боя. Да, не идущую ни в какое сравнение с той, что давали легионерам. Но превосходящую на голову любых воинов-германцев. Вот они-то и атаковали город с разных сторон. Благо, что вал невысокий. А вместе с ними резвились и палатины с драгунами.

Так что резня получилась жуткая.

Особенно в связи с тем, что англы не могли нигде закрепиться. Ибо, вставая в стену щитов они получали «в гости» пилумы. Отчего их «стена» рассыпалась и все шло прахом. Потом заново. Потом снова. И так без конца и края. Шла бойня и безжалостная резня. Все, кто оказывался на улице, умирал. Даже если в его руках не было оружия.

Его люди убивали, убивали, убивали… И так было до тех пор, пока сам риг Эдмунд в окружении двадцати трех бойцов не попросил пощады. Их загнали в угол между домами. Отступать им больше было некуда. У половины щитов более не имелось. И они с ужасом взирали на приближающихся комитатов, держащих пилумы…

А потом был грабеж. Жесткий, тотальный и очень вдумчивый. Который принес как бы не больше жертв, чем сам бой…

Сам Ярослав в город даже не входил. Ему не хотелось во всем этом участвовать. На контрасте с мирным взятием предыдущего города, так поступить требовалось. А то, мало ли война затянется? Хотя, конечно, он сам в это не верил и поступал больше с опорой на подстраховку, чем на необходимость.