Читаем Государева крестница полностью

Назавтра была среда — день, когда Бомелиус по заведённому обычаю докладывал Иоанну результаты недельных наблюдений за планетами и созвездиями. Успокоив царя тем, что никаких бед на ближайшее время светила не предвещают, астролог замялся и изобразил нерешительность.

— Ну, что там ещё? — спросил Иоанн.

— Не знаю, должен ли я говорить великому государю...

— Знамо, должен! Что у тебя ещё? — нетерпеливо повторил Иоанн свой вопрос.

— Есть способ... к которому мы редко прибегаем по причине его сложности, он... как бы это объяснить в тонкостях... боюсь, что великому государю много останется непонятным, это способ математический, путём особого рода вычислений на армиллярной сфере…

— В тонкостях не надо, пошто они! — Иоанн повысил голос. — Ты, Елисей, дело говори, голову не морочь, довольно мне её иные морочат... не знаешь, кому верить.

— Осмелюсь ли я надеяться, что великий государь не включает своего покорного слугу в число этих «иных»?

— Тебе верю, только не испытывай моего терпения. Про способ твой в тонкостях мне знать ни к чему, а если что сведал сим путём, то говори!

— Многое пока неясно, государь. Этот способ позволяет в некоторой степени определить воздействие... как это сказать... взаимное воздействие между различными персонами. Ежели, к примеру, моя судьба как-то незримо связана с судьбой другой персоны, то её можно вычислить, узнать...

— Судьбу?

Бомелиус покачал головой, предостерегающе поднял палец:

— Нет, нет, не судьбу. Персону! Впрочем... да, отчасти и судьбу. Великий государь угадал верно, ибо, узнав персону, можно понять и то, что её с нами связывает и что сулит таковая связь в будущем. А значит, ждать ли от таковой связанной с нами персоны добра либо зла. Великий государь помнит, что мне случалось доводить на воров, злоумышлявших измену или иное какое воровство...

— Того не забыл, инако чего для держал бы тя в числе верных?

Бомелиус молча поклонился, выражая благодарность, и продолжал:

— Метод, о коем говорю, позволяет вычислить не только вероятного злоумышленника, но и, напротив, персону благорасположенную, связь с коей может принести великую пользу. Это, великий государь, раскрывается не сразу. Вычисления при помощи сего артефакта, — он торжественным жестом указал на стоящее посреди стола с астрономическими инструментами подобие сквозного глобуса, сложенного из множества перекрещивающихся под разными углами тонких медных обручей с нанесёнными на них знаками зодиака и символами планет, — именуемого сферой армиллярной, гораздо трудны и не сразу раскрывают искомое. Я теперь в затруднении: цифирь указывает на присутствие подле великого государя некоего человека...

— Опять злоумышленника?

— Нет, указания на злой умысел отсутствуют. Человек не знатный, однако странно то, что всё указывает на близость его к великому государю... не имеющему от сего человека тайн.

— Чего ж тут странного? Из знатных-то мало кто у меня в доверии, да и что мне в знатности? Передо мной все едины — что смерд, что удельный князь. Только того и разницы, что смерд противу меня умышлять не станет. «Не знатный»! Вон, Малюта не знатный, а отцу родному глотку зубами перервёт, дабы мне угодить... Так, может, это на него указует твоя сфера?

— Нет, не похоже, — осторожно ответил Бомелий, подумав. — Скуратов из боярских детей, воинское сословие... нет, там другое. Указано скорее на купца... или, может быть, ремесленника. Не понял я, чем сия персона занимается, но делает это гораздо искусно. И что ещё странно... указание как бы двоится, не говоря ясно, муж это или женщина.

— Как сие может быть? — удивился Иоанн.

— Так бывает, великий государь. К примеру, ежели супруги долго живут в согласии, то души их как бы прорастают одна в другую, сливаясь воедино...

— Ересь глаголешь, — строго прервал царь. — Сказано убо: «Да будет плоть едина», но не душа. Как это — едина душа?

— Не в том смысле, государь. Когда умирает один из супругов, его душа отлетает, другая же остаётся в земном бытии, сего никто не оспаривает. Но при жизни связаны они столь тесно, что в рассуждении астральном одна нередко как бы замещает другую. И то бывает не только меж супругами, но также у родителей с детьми. Мать или отец не чуют ли сердцем, если с любимым чадом беда? Сие и есть признак слияния душ. Оттого мне и непонятно пока, что за персону указуют расчёты, ибо сие может быть как муж либо жена, так сын либо мать. Или же отец либо дочь.

— Так потрудись ещё, дабы стало понятно!

— Великий государь может не сомневаться в моём тщании.

10


Перейти на страницу:

Все книги серии Отечество

Похожие книги

Аквитанская львица
Аквитанская львица

Новый исторический роман Дмитрия Агалакова посвящен самой известной и блистательной королеве западноевропейского Средневековья — Алиеноре Аквитанской. Вся жизнь этой королевы — одно большое приключение. Благодаря пылкому нраву и двум замужествам она умудрилась дать наследников и французской, и английской короне. Ее сыном был легендарный король Англии Ричард Львиное Сердце, а правнуком — самый почитаемый король Франции, Людовик Святой.Роман охватывает ранний и самый яркий период жизни Алиеноры, когда она была женой короля Франции Людовика Седьмого. Именно этой супружеской паре принадлежит инициатива Второго крестового похода, в котором Алиенора принимала участие вместе с мужем. Политические авантюры, посещение крестоносцами столицы мира Константинополя, поход в Святую землю за Гробом Господним, битвы с сарацинами и самый скандальный любовный роман, взволновавший Средневековье, раскроют для читателя образ «аквитанской львицы» на фоне великих событий XII века, разворачивающихся на обширной территории от Англии до Палестины.

Дмитрий Валентинович Агалаков

Проза / Историческая проза
Испанский вариант
Испанский вариант

Издательство «Вече» в рамках популярной серии «Военные приключения» открывает новый проект «Мастера», в котором представляет творчество известного русского писателя Юлиана Семёнова. В этот проект будут включены самые известные произведения автора, в том числе полный рассказ о жизни и опасной работе легендарного литературного героя разведчика Исаева Штирлица. В данную книгу включена повесть «Нежность», где автор рассуждает о буднях разведчика, одиночестве и ностальгии, конф­ликте долга и чувства, а также романы «Испанский вариант», переносящий читателя вместе с героем в истекающую кровью республиканскую Испанию, и «Альтернатива» — захватывающее повествование о последних месяцах перед нападением гитлеровской Германии на Советский Союз и о трагедиях, разыгравшихся тогда в Югославии и на Западной Украине.

Юлиан Семенов , Юлиан Семенович Семенов

Детективы / Исторический детектив / Политический детектив / Проза / Историческая проза
Петр Первый
Петр Первый

В книге профессора Н. И. Павленко изложена биография выдающегося государственного деятеля, подлинно великого человека, как называл его Ф. Энгельс, – Петра I. Его жизнь, насыщенная драматизмом и огромным напряжением нравственных и физических сил, была связана с преобразованиями первой четверти XVIII века. Они обеспечили ускоренное развитие страны. Все, что прочтет здесь читатель, отражено в источниках, сохранившихся от тех бурных десятилетий: в письмах Петра, записках и воспоминаниях современников, царских указах, донесениях иностранных дипломатов, публицистических сочинениях и следственных делах. Герои сочинения изъясняются не вымышленными, а подлинными словами, запечатленными источниками. Лишь в некоторых случаях текст источников несколько адаптирован.

Алексей Николаевич Толстой , Анри Труайя , Николай Иванович Павленко , Светлана Бестужева , Светлана Игоревна Бестужева-Лада

Биографии и Мемуары / История / Проза / Историческая проза / Классическая проза