Государевы служилые люди. Происхождение русского дворянства

По родословным росписям, составленным в позднейшее время, многие дворянские роды ведут свое происхождение от древних выходцев с запада, от «честных мужей, выезжих из прусс или из немцев». «Во дни благоверного великого князя Александра Ярославича Невского приеде из немец муж честен именем Ратша, а у Ратши сын Якун, а у Якуна сын Алекса и т. д.» Этот Ратша считается родоначальником 25 дворянских фамилий (Мусиных-Пушкиных, Бутурлиных, Хромых, Мятлевых и др.). В XVII веке все знатные фамилии вели свои родословные или от князей, или от знатных выходцев: Шимана Африкановича, приехавшего «из немец» к Ярославу I (Воронцовы, Аксаковы); «мужа честна Михайлы Прушанина», вступившего на службу к Александру Невскому (Морозовы, Салтыковы, Тучковы и др.); братьев Андрея Кобылы и Федора Шевляги (Кошкины, Кобылины, Шереметевы и др.); немчина Дола (Яхонтовы, Свечины и др.); шведского выходца Облагини; датского – Вирягая; прибывшего в XV веке англичанина Беста (Бестужевы-Рюмины) и других. Современные исследователи, допуская возможность появления на Руси (через Новгород) в удельное время выходцев из Германии, отрицают достоверность указанных родословных преданий[75].

2

До второй половины XVI века служилые люди назывались преимущественно детьми боярскими. Наименование сына боярского считалось более почетным, чем наименование дворянина. Но в конце этого века название дворянина с небольшого числа дворных людей, вошедших в состав служилого класса, переносится на всех лучших представителей этого класса. В первой половине XVI столетия правительство обращалось в своих грамотах к детям боярским и дворянам; начиная с 1566 года на первое место обыкновенно ставится наименование дворян. С возвышением царской власти возвышается значение придворных слуг. Все дети боярские становятся такими же, как прежние дворяне, зависимыми людьми, холопами царя; они начинают ценить наименование дворянина, указывающее на их близость к царскому двору[76].

Служилый класс дворян и детей боярских впервые при Иоанне IV получает более стройную организацию.

По указу 1556 года произведена была по всему государству общая разверстка поместий для более равномерного наделения землей служилых людей. Было замечено, что «вельможи и всякие воины (дети боярские) многими землями завладели, а службою оскудели» и что служба их не соответствует размерам их вотчин и поместий. Поэтому государь повелел: «творя уравнение в поместьях землемерием, учинить каждому, что достойно, излишки же разделите неимущим». При определении поместных наделов в этом случае, как и при позднейших частичных и периодических верстаниях помещиков, принимались во внимание вотчинные владения служилых людей. «Неимущие» получали большие поместья, чем лица, имевшие вотчины.

Одновременно с этим устройством поместного землевладения была принята важная мера по отношению к землевладению вотчинному. Еще до Иоанна IV было установлено правило, что люди, владеющие вотчинами, обязаны нести военную службу так же, как владельцы поместий. Владение землей на праве полной собственности не избавляло владельца от обязанности содействовать личными силами защите государственной территории. «Земля не должна выходить из службы», находится ли она в руках помещика или вотчинника. Земля сама, по понятиям того времени, замечает проф. Загоскин, служит государству; вотчинник является только лицом, в котором выражается служебная сила земли. Указом 1556 года размеры службы с вотчин были уравнены со службой с поместий. При определении размеров этой повинности землевладельцев было постановлено одинаково по отношению к вотчинникам и помещикам, что с каждых ста четвертей (50 десятин) землевладельцы обязаны поставить одного вооруженного всадника: Иоанн IV повелел «с вотчин и поместий уложенную службу учинити, со ста четвертей доброй угожей земли человек на коне в доспехе в полном, а в дальний поход о дву конь». За людей, надлежащим образом снаряженных в поход, правительство выдает денежное жалованье; «а кто землю держит, а службы не служит, на тех на самих имати деньги за люди»[77].

Уравнивая до некоторой степени вотчинное землевладение с поместным, правительство ограничило право собственности на вотчины в отношении передачи их по наследству. Указами 1562 и 1572 гг. было определено, что вотчины бояр и детей боярских не могут переходить по наследству далее четвертой степени родства: «дале внучат вотчин не отдавати роду» (1572). Если же боярин или сын боярский умрет бездетным (не оставит наследника мужского пола), «а ближнего роду и духовные у него не будет, и та вотчина – государя, царя и великого князя; а жене его из той же вотчины государь указ учинит, как ей можно прожить, и душу умершего государь велит устроить из своей казны» (т. е. даст деньги в монастырь на поминовение).